— Думаешь, карьера защитит тебя от судьбы матери?
— Я думаю, что так оно и есть.
Скотт не знал, что на это ответить. Сказать, что брак с ним спас бы ее от родительской участи точно так же, как и карьера? Но для такой женщины, как Эмили, видимо, это не аргумент.
— А ты никогда не задумывалась, что, если бы ты не бросила меня тогда, твоя жизнь могла бы стать куда счастливее? — наконец проговорил он.
— Не думаю. — Эмили сейчас уже сама в это не верила, но продолжала убеждать саму себя.
— Извини за нескромный вопрос: кого ты считаешь самым важным мужчиной в твоей жизни?
— Честно?
— Конечно!
Эмили глубоко вдохнула:
— Тебя.
— Меня?!
— Да.
— Тогда почему ты покинула меня? — воскликнул Скотт. Он понимал теперь, что Эмили боялась стать копией своей матери.
— Сама не знаю, — призналась Эмили.
— Что-то не верится. Ты говорила, что я заставил тебя сомневаться в том, кто ты есть на самом деле.
— Я боялась, Скотт, — помолчав, добавила Эмили. — Боялась, что превращусь в твою бледную тень, как моя мать стала тенью моего отца. А карьера казалась мне спасением. Я думала, что тогда смогу по-настоящему уважать себя. Поэтому, выбирая между карьерой и тобой, я выбрала… то, что выбрала. Признаюсь, я поступила тогда с тобой непорядочно и это до сих пор мучает меня.
Скотт молчал. Он молчал о том, что двенадцать лет назад собирался сделать Эмили предложение. Он молчал о том, что и не думал просить ее стать домохозяйкой. Он молчал о глупых мечтах наивного мальчика, в которых талантливые журналисты Скотт и Эмили Грирсон работали вместе, а потом создавали свой журнал.
— Ты ждешь от меня еще чего-то? — спросила Эмили, чтобы прервать затянувшуюся паузу. — Но мне больше нечего сказать тебе.
Скотт не знал, что сказать. Если бы давным-давно он был откровеннее со своей возлюбленной, их жизнь пошла бы по совсем другому пути. Они бы не расстались, Эмили вышла бы за него замуж. Скорее всего, сейчас у них были бы дети. Но как найти подходящие слова, чтобы сказать об этом?..
Скотт молча притянул Эмили к себе. Ему не хотелось ничего говорить и ничего слышать от нее. Ему не хотелось даже думать. Он желал одного — быть с Эмили, ощущать ее всем своим телом.
— Пойдем назад, — шепнул он.
Она ничего не ответила, только сильно сжала его руку.
Когда они вернулись, Эмили, не дожидаясь, пока Скотт что-нибудь скажет, устало опустилась на кровать. Она внезапно почувствовала себя совершенно обессиленной. Сейчас ей хотелось одного: лечь и закрыть глаза.
— Это что такое? Решила, что на сегодня хватит? Нет, моя милая, и не надейся! — Голос Скотта был притворно-грозным.