— Тебе-то от этого какая польза? — снова перебил Валерий Эдуардович.
— Все то же… — вздохнул Хлестов. — Кредит. В котором мне отказал Наум Семенович.
Пирожников не ответил. Он внимательно следил за дорогой, опасаясь, что не успеет проскочить становившуюся все более серьезной пробку. Это означало, что придется еще минут сорок торчать в одном замкнутом пространстве вместе с Хлестовым, чей запах изо рта, кажется, не могли бы перебить даже выхлопные газы.
Впрочем, на правление он так и так опоздал, а давать там какие-то объяснения не хотелось… До завтра что-нибудь придумает. И кстати, если бы был нужен — давно бы позвонили в машину по мобильному. Хотя не исключено, что звонили, и не раз, пока он отсыпался в той гигантской квартире с рыжеволосой внучкой впавшего в маразм полководца, ожидавшего от нее правнучку…
Но в Предложении Хлестова что-то есть. И в рыженькой внучке — тоже. Он не помнит особых восторгов, испытанных с ней этой ночью, но не в них суть.
Суть — в квартире. Хлестов поначалу делал вид, будто отрывает квартиру от себя. Вместе с веснушчатой телкой. Пока не проговорился, что и телка ему ни к чему.
Как в том анекдоте. Стрела Ивана-царевича, заждавшегося трона, упала в болото рядом с лягушкой. «Возьми меня, Ваня, — сказала она, — я стану молодой и красивой…» — «Ты мне как говорящая лягушка куда интересней», — грустно ответил постаревший царевич…
— А с чего, с каких таких капиталов я могу тебе ссудить? — раздраженно спросил Валера, когда окончательно убедился, что из пробки ему не выбраться. Обложили со всех сторон, и, как назло, одни грузовики да автобусы с чадящими двигателями. — Не хуже меня знаешь состояние нашего банка. Наумчик тебе всё объяснил.
— А пирамидка твоя? — ласково спросил Игорь Андреевич. — Разве плохой капиталец? Ты везде кричишь, в духе времени, будто потерпел финансовый крах, и правильно делаешь… Но, слышал я, проценты возвращаешь кое-кому, не властелинам наших дум и чаяний, конечно, они-то подождут. Они, гуманисты наши, всегда посочувствуют и войдут в твое плачевное положение… А вот начальничкам-то бывшим своим из органов, поди, до сих пор отстегиваешь положенное, как в прежние времена?.. Что смотришь? Откуда знаю, хочешь спросить? Да вот знаю, выходит.
— Мне это неинтересно… — поморщился Валерий Эдуардович. — Ты мне другое скажи: сколько, на сколько и какой процент.
— А с чего вдруг ты таким добреньким стал? — поднял подкрашенные брови Игорь Андреевич. — Давай уж начистоту. Положил-таки глаз на Лялечку и ее жилплощадь, а? Не знаешь теперь, как и отблагодарить, так прикажешь тебя понимать?