— А как бы он дорос до старшего следователя УВД? — переспросил Канищев.
— Ну да, — кивнул Седов. — Если бы мотал срок, он тебя быстро отучил бы отвечать вопросом на вопрос.
— Саша, ну мы пришли… — послышался голос Любы из-за двери.
— Подождете… — Седов положил руку на плечо Канищева. — Итак, я хотел бы с ним переговорить. Твои интересы останутся при тебе.
— Что-то я не припомню, когда мы пили на брудершафт, — сказал Канищев, отодвинув плечо.
— Можешь не беспокоиться… Ещё выпьем. А что, он, наверно, поддерживает дисциплину, не так ли? Не пьют, не курят, травку не потребляют?
— Категорически! — криво улыбнулся Канищев и снова попытался снять руку Седова со своего плеча.
За дверью послышался шепот.
— Саша, Зине скоро уходить, — снова послышался голос Любы.
— А я говорю: подождёт! — сказал Седов, не отпуская Канищева.
— Неудобно, все-таки вы их позвали… — Канищев снова сделал попытку освободиться.
— Не дёргайся, сынок, тебя еще не бьют, — сказал Седов. — Ну же! Ты ведь боксер. Так покажи, что можешь…
Через мгновение Седов согнулся пополам от мучительной боли в солнечном сплетении. Канищев подошел к двери и открыл ее.
— Саша, что с тобой? — бросилась к Седову Люба.
Канищев, определив расклад, посмотрел на Зину — долговязую, не лишенную привлекательности девицу, которую ещё предстояло раздеть. Если бы не Люба — вполне бы сошла. А так явно проигрывала на фоне подружки.
— Ничего… — Седов попытался выпрямиться. — Живот вдруг схватило. Сейчас пройдет. — Он погрозил пальцем Канищеву. — Предупредить ты меня предупредил, но как-то неубедительно. Я подумал, это так, для понта… Только это ничего не меняет, ясно тебе? Я хочу его видеть.
— Кого? — приоткрыла рот Люба.
— И чем быстрее, тем лучше, — сказал Седов, отстранив её. — Усёк?
Вечером Канищев позвонил Каморину.
— Паша, он хочет тебя видеть, — сказал он, поглаживая одной рукой бедро сидевшей у него на коленях Зины.
— Ты откуда звонишь? — поинтересовался Каморин.
— Из его дома, — сказал Канищев, переглянувшись с Седовым. — Вот он рядом, хочет взять трубку.
— Подождёт. Вы о чём-нибудь договорились?
— В том-то и дело, что нет. Только после разговора с тобой…
— Тогда какого черта ты там околачиваешься? — перебил Каморин.
Седов взял трубку у гостя.
— У меня есть более интересные предложения, — сказал он.
— В гробу я видел и тебя, и твои предложения! — сказал Каморин. — Ну-ка дай ему трубку, я ещё не все сказал.
— Наш разговор не прослушивается, — сказал Седов. — Это на всякий случай говорю, если боитесь.
— Запомни, жмот! — сдерживая ярость, сказал Каморин. — Мне там у вас, в вашей гребаной Москве, некого бояться!