И распалённый собственными фантазиями чиновник сбавлял цену. Как правило — не намного. Тонкие брови Ирины поднимались от удивления. Трудно поверить, что столь респектабельный мужчина, с которым она только что, на глазах своего опекуна, обменялась визитками, такой скупердяй!
Чиновник пыхтел и обливался потом, уныло прикидывая, скольких благ он лишится, если пойдет навстречу обладателю столь привлекательной женщины, но отступать не хотелось, и рано или поздно он сдавался. И уже смотрел на «божественную» глазами победителя аукциона, которого принудили заплатить слишком высокую цену.
Этот Каморин — совсем другое дело. Волк — так она скажет Седову, когда Каморин отойдёт на пару минут и оставит их наедине. И личной преданности от него не жди. Во всем видит только свой собственный интерес… Это тебе не Леха с его шпаной.
— Ты, кажется, собиралась куда-то звонить? — спросил Седов у Ирины, почувствовав, что Каморин начал проявлять нетерпение.
— Ах, да… — Она посмотрела на часы. — Я только на одну минуту. — При этом она смотрела на Каморина, будто спрашивая разрешения у него.
— У вас есть сотовый… — В глубоко посаженных тёмных глазах Каморина мелькнула усмешка. — Вон в том кармане.
— Ничего, — спокойно сказал Седов. — Это лишь повод, чтобы нам можно было вдвоем кое-что обсудить. В следующий раз придумаем что-нибудь поумнее. — И недовольно посмотрел при этом на Ирину.
Давно она не чувствовала себя столь растерянной. Этот провинциал просто на дух ее не переносит! В ситуациях, когда другие мужики перед ней млеют и блеют, он чуть ли не хамит! Либо ведет себя так, будто ее здесь нет… Отсюда недовольство Альчи, который боится, что клиент, о котором было столько разговоров, сорвется с крючка.
— Не с того мы разговор начали, тебе не кажется? — спросил Каморин, когда они остались вдвоем.
Седов молча кивнул и передал ему под столом туго стянутую пачку стодолларрвых купюр.
— Предоплата? — спросил Каморин. У него по-прежнему был недовольный вид. Как будто его покупали.
— Аванс, — сказал Седов. — Можешь не пересчитывать.
— А почему твоя баба зовет тебя Альчей? — спросил Каморин.
— Потому что я это ей позволяю, — ответил Седов. — Не о том мы с тобой толкуем, тебе не кажется?
Каморин не ответил, сделал затяжку, пустил дым к потолку.
— Ты бывший уголовник, я — следователь милиции. О чем мы можем толковать?
— Значит, поймём друг друга, — упрямо мотнул головой Седов.
— Так зачем позвал в Москву, Альча? — спросил Каморин, наблюдая, как кольца дыма, одно за другим, поднимаются вверх.
— Обидно видеть, когда такие люди околачиваются в глубинке, только зря теряя время.