— Если вы правы, это просто ужасно, — пробормотал курьер, сложив руки на коленях и беспокойно уставившись на них. — Потеря информации, которую он предоставлял, плоха сама по себе, но, кроме этого, он знает чертовски много про планы Совета на будущее. Если он будет действовать исходя из этого…
Курьер недоговорил и поднял взгляд на Дунецкого.
— Он знает не так много, как думает, — тон Дунецкого удивил курьера, и его удивление выросло ещё больше, когда коммодор широко улыбнулся. — Разумеется немного. Совет всегда знал, что он повернётся против нас в тот момент, когда решит, что поддерживать нас не в его интересах. Именно поэтому мы использовали его только как источник информации, а не для стратегического или оперативного планирования, и мы всегда были достаточно осторожны и использовали подставные фигуры или анонимную связь, когда имели дело с ним. Да, он знает личности членов Совета из независимого правительства на Призме, но это знают все. Чего он не знает, так это личностей всех остальных. И он знает только про те корабли, которые он “потерял”, а мы нашли. Например, про “Лидию”.
Курьер медленно кивнул. Совет Независимой Призмы существовал десятилетия, и он был в его составе почти с самого начала. Но, в отличие от Дунецкого, никогда не входил во внутренний круг. Он был уверен, что Совет доверял ему, иначе ему никогда не удалось бы получить нынешнее задание, но, будучи реалистом, знал, что есть и другая причина для всех его поручений — готовность Совета пожертвовать им, как расходным материалом. И поскольку он был таким расходным материалом — и мог попасть в вражеские руки — руководство всегда тщательно ограничивало его информированность. Однако, будучи активным членом движения достаточно долго, он понимал, что СНП стал заметным (даже по достаточно гибким стандартам Силезии) игроком только в последние четыре или пять лет. Чего он не знал, так это того, как именно прошло превращение неэффективной малозаметной группы в организацию, захватившую контроль над половиной звездной системы. Но, несомненно, Андерс Дунецкий и его брат Хенрик сыграли в этом главные роли. И, хотя его преданность главным целям СНП была столь же крепка, как и всегда, но амбиции у него были ничуть не меньше, чем у любого, кто отдал двадцать лет жизни силовому построению нового политического порядка.
Сейчас он смотрел на коммодора Дунецкого с тщательно нейтральным выражением, надеясь, что сейчас узнает больше. Не из простого любопытства (хотя и из него тоже), а потому, что решение поделится с ним информацией, могло значить, что его долгая верная служба наконец-то привела его к более высоким и ответственным постам в движении.