Радио замолчало, будто захлебнувшись. Где-то на севере глухо и протяжно зарокотало. В ту же секунду скрытый легкими облачками горизонт окрасился оранжевым. И почти одновременно — на северо-западе.
Новосибирск? Бердск?
Без команды и без спешки все легли на пол. Такое расстояние взрывная волна преодолеет не раньше, чем за полминуты. Можно было и не ложиться — налетевший через сорок с лишним секунд фронт избыточного давления только потрепал волосы как сильный порыв ветра. Они были далеко от возможных целей, и им ничего не угрожало.
Окна выдержали.
Кто-то вскрикнул от неожиданности, все же они были люди, не роботы. Но паники не было. Каждый знал, что делать при таком развитии событий. Это они изучили в теории, хоть и не ставили этот сценарий на первое место.
Не было необходимости спускаться в просторный полуподвал, где раньше располагались мастерская и столовая. Там они могли переждать первые сутки, подбодряя себя продуктами и спиртным из НЗ.
Но Владимира были другие планы. Время было дорого, а риск — оправдан.
Через час по новой металлочерепице, который они всем миром настелили два года назад, звонко барабанил дождь. Радиометр показал в помещении и снаружи. Они находились в зоне слабого радиоактивного заражения, которым можно было пренебречь, раз уж они не собирались жить вечно.
Вместо того чтоб прятаться, в первые полдня после катастрофы, им нужно было сделать много работы.
* * *
Черные тучи закрыли собой отблески зарево в той стороне, где когда-то располагался областной центр.
Вся мужская половина сообщества собралась в той же воспитательской. Теперь все изменилось. Атмосфера была совершенно иной. Не подавленной или панической, нет. Боевой. Меньше стало шуточек, подначиваний, обычных между друзьями. Исчезли пустые ни к чему не обязывающие слова — говорили только по делу.
Из медпункта была принесена трехлитровая бутыль чистого спирта. Пожалуй, они берегли ее не для повязок и компрессов, а для этого случая. Все налили себе по стопарику чистого. Выпили, каждый думая о своем.
Со стены смотрел на них мудрым взглядом пророка Вождь. Для людей, воспитанных на разоблачительных передачках 90-х, он был кровавым монстром, но таких оставалось с каждым годом все меньше. История все расставляла на свои места. Для людей, собравшихся в комнате, как и для 60% россиян он был тем, кто построил великую державу и дважды спас ее от уничтожения "цивилизованным миром" — сначала танковым блицкригом, потом атомной бомбой.