— Нечего обо мне волноваться, — проворчал Дэниел.
Грэйс больше не пыталась вразумлять этого упрямца и посмотрела на Купера. Тот лежал на спине на двуспальной кровати, до пояса укрытый простыней. Он был неподвижен, как сама смерть. Толстая повязка опоясывала грудь, ярко-красные пятна крови выступили на ней. Белый как мел в тусклом свете, Купер, казалось, вот-вот испустит последний вздох.
— Доктор не смог его разбудить, чтобы он выпил лекарство? — спросила она.
— Нет. Купер задыхается.
Она приступила к делу: расстегнула манжеты рукавов, завернула по локоть, подошла к тазику и помыла руки.
— Что ты хочешь делать?
— Дэниел, не срывай свою злость на мне, хорошо? Я знаю, как ты волнуешься за друга, но твое раздражение ничуть ему не поможет. А на твой вопрос я отвечу, пожалуйста. Я хочу снять жар у Купера.
— Ты сделаешь то, чего не сумел доктор?
— Я попытаюсь. У меня есть некоторый опыт по уходу за больными. Моя бабушка очень долго болела.
— И что с ней случилось?
— Она умерла.
— Удачный опыт.
Терпение Грэйс лопнуло.
— Ты наконец оставишь свой сарказм? У меня нет ни времени, ни желания спорить с тобой! Лучше подойди и помоги. Так или иначе, маршал Купер проглотит это лекарство.
— Не думаю…
Она не дала ему договорить:
— Помоги мне или не мешай. Ясно?
Дэниел удивился ее гневу. Второй раз при нем леди Грэйс Уинтроп потеряла контроль над собой. Значит, она обладает и дурными чертами характера. Открытие заставило его улыбнуться.
Вдвоем они смогли влить в больного немного лекарства. Затем Грэйс подтянула кресло поближе к постели и стала прикладывать холодные компрессы ко лбу Купера.
— У тебя жар был не меньше, чем у него.
— Но в меня не всадили пулю, и у меня нет заражения. Доктор говорит, именно это может погубить Купера.
— С каких это пор ты такой пессимист? — поинтересовалась она.
— С тех пор, как мои жена и дочь были убиты в банке.
Ужасное признание ошарашило Грэйс. Она поменяла компресс и впилась взглядом в Дэниела, ходившего из угла в угол. Она боялась расплакаться: слезы, пожалуй, только разозлили бы его.
Целый час никто из них не произносил ни слова. Наконец Грэйс нарушила молчание:
— Ты винишь в этом себя?
— Да.
— Почему?
— Я не защитил их, меня там не было.
— Понятно.
— Ты ведь не станешь спорить?
Она взяла тряпку из таза, отжала ее и аккуратно положила Куперу на лоб.
— О чем же спорить, Дэниел? Ты уже осудил себя за то, что не смог предотвратить беду. Так ведь?
— Меня даже не было в городе.
— Ты работал?
— Да.
— Но если бы ты был в городе, то пошел бы в банк со своей женой?
— Не знаю. Не хочу об этом говорить. — Он вытянулся в кресле с другой стороны кровати. — Я должен был оказаться там. А меня не было.