Майкл увидел брата и подбежал к нему со словами:
— Рамзи, Алека нигде нет!
— То есть как это?
— Кровать пуста.
Йен мигом слетел с лестницы, откинул шпалеры с окон, и помещение залил солнечный свет.
— Алек где-то здесь, — уверил он, хотя в душе похолодел от ужаса.
— Стража видела бы, если бы он вышел наружу, — поддакнул Рамзи. — Где же его искать, черт возьми? Однако Бродик ничуть не обеспокоился.
— Он наверняка с Джиллиан.
Рамзи и Йен ошарашенно уставились на друга.
— С чего это ты взял? — бросил Йен, взбегая по ступенькам.
— С ней он чувствует себя в безопасности.
— А с отцом и матерью, значит, не чувствует? — возмутился Йен.
— Просто уверен, что она уложит его с собой, — пояснил Бродик, нагоняя Йена. — Но без меня ты и шагу не сделаешь в ее комнату.
— Во имя… — начал Йен, но, осекшись, ринулся к дверям спальни Джиллиан и без стука переступил порог. В комнате стоял непроглядный мрак. Бродик протиснулся мимо Йена к окну, приподнял занавеску, связал ее шнуром, прикрепленным к стене, и обернулся. Как он и предсказывал, малыш прижимался к Джиллиан, положив голову ей на плечо. Та лежала на спине, обнимая его правой рукой, словно пытаясь защитить даже во сне. Левая рука простерта на одеяле ладонью вверх, и на ужасные шрамы и рубцы было больно смотреть.
Обычно деликатный Рамзи не выдержал:
— Что, дьявол все побери, случилось с ее рукой? Какой кошмар!
К счастью, он не повысил голоса и не потревожил спящих.
Бродик опустил занавеску и махнул Йену, чтобы тот вышел. Но Мейтленд завороженно уставился на чудесную картину.
— Один ангел оберегает другого, — пробормотал он, прежде чем выйти.
— Мы сделаем, как она просит, — объявил он Рамзи чуть позднее.
— Отложим месть? — нахмурился тот.
— Придется.
Бродик никак не мог покинуть спальню. Заметив на стуле свой плед, он поднял его, бережно укрыл Джиллиан и Алека, неохотно направился к двери. Однако не смог устоять, чтобы не взглянуть на девушку еще раз, и ощутил странное умиротворение. Внезапное озарение снизошло на сурового воина. Да ведь это то, что он так безуспешно искал все годы!
Нравится Джиллиан или нет, но она будет принадлежать ему!
Джиллиан проснулась, полная сил и отдохнувшая, когда солнце уже стояло высоко в небе, умылась и переоделась в свое платье. Служанки, должно быть, выстирали и высушили ее вещи, поскольку на них не было ни единого пятнышка.
Туника, надетая поверх бледно-желтого котта [6], была красивого изумрудного оттенка, который, по мнению дядюшки, подчеркивал цвет ее глаз. Перевязав талию плетеным шнуром, красиво спускавшимся на бедра, девушка расчесала волосы, ущипнула щеки, чтобы немного их подрумянить, и спустилась вниз.