Укрепленные на деревянных стойках кожаные стены, конечно, обеспечивали дополнительную защиту от ветра и дождя, но, кроме того, использовались и для устройства раздельных внутренних помещений, обеспечивающих определенную изолированность обитателей если не от посторонних ушей, то от глаз. Верхние части некоторых полотнищ при желании открывались для дополнительного освещения или ведения дружеских бесед, но когда такие оконные отверстия были закрыты, то вежливые гости обычно стучались и спрашивали разрешения войти, то есть было не принято без спроса заходить в чужой дом.
Приглядевшись к полу, Эйла заметила сложенные вместе камни. Известняковые монолиты хорошо раскалывались, порой даже самой природой, по линиям его кристаллической структуры, образуя довольно ровные и плоские плиты. Земляной пол внутри жилища был выложен правильными плитками плоских камней, а сверху покрыт сплетенными из тростника циновками и мягкими шерстяными ковриками.
Эйла мельком отметила, что Джондалар о чем-то разговаривает со своей матерью. Сделав глоток вина, она с интересом посмотрела на чашку. Видимо, ее выточили из полого бизоньего рога, скорее всего из той части, что ближе к острому концу, учитывая маленький размер. Приподняв сосуд, она взглянула на донышко; донную часть вырезали из дерева, и она плотно обхватывала скругленный конец чаши, крепко удерживая его. На боку виднелась какая-то резьба, и при внимательном рассмотрении Эйла с удивлением обнаружила, что это было вырезанное искусным мастером прекрасное изображение лошади.
Поставив чашку, она взглянула на низкий стол, вокруг которого они сидели. Ремни связывали вместе раму с ножками из гнутого дерева, и на них лежала топкая известняковая плита. Ее поверхность также покрывала циновка, только более топкого плетения с разнообразными узорами, в которых угадывались очертания животных и геометрических символов, выделенных разными оттенками серого и рыжеватого цветов. Вокруг стола лежали сделанные из разных материалов подушки. Кожаные сиденья были похожего рыжеватого оттенка.
На этом каменном столе стояло два каменных светильника. Первый был прекрасно вырезан в форме плоской чаши с декоративной ручкой, второй являлся грубым подобием первого, выдолбленным на скорую руку из куска известняка. Горящие фитили питались жидким салом – животным жиром, растопленным в кипящей воде, – налитым в углубления. В наскоро сделанном светильнике горело два фитиля, а в красивом – три. Все фитили испускали одинаковое количество света. Наверное, грубый светильник служит лишь временным устройством для освещения сумрачного жилья, пристроившегося к скальному своду.