— Ты же не сердишься на меня?
— За что?
— За то, что я уехала.
— Нет.
Я сказал совершенно искренне. Я уже ее простил за внезапный отъезд. А вот за этот дурацкий звонок я с удовольствием припечатал бы ее. Хотя в глубине души понимал, что она ни в чем не виновата. Надо было самому снимать трубку.
— Приезжай ко мне, — попросила Светлана.
— Сегодня не могу.
Пауза.
— Ты обиделся?
— Нисколько. Я жду Загорского.
Черта с два я ждал Загорского. Просто при выборе между Мариной и Светланой я почему-то всегда склонялся в пользу первой.
— А-а, понятно.
Ничего тебе не понятно, милая!
— Я тебе позвоню.
— Ну конечно, — подбодрил я ее, и положил трубку.
— Кто она? — спросила Марина.
Она все так же внимательно рассматривала потолок. Сказать ей правду — означало ее потерять.
— Моя жена, — ответил я.
Вот теперь Марина повернулась ко мне.
— Не гуди! — недоверчиво сказала она. — Ты не женат.
— Увы, но это так. Я соврал тебе сегодня, когда сказал, что бегал в магазин. Просто я провел ночь в ее квартире. Один. Она пригласила меня, сказала, что это очень важно. А когда я пришел, мы повздорили, и она меня оставила. А где же она ночевала?
— У своего хахаля.
— Вот стерва, — безо всякого чувства в голосе сказала Марина и придвинулась ко мне.
Почему женщины не терпят любовниц, но прощают нам то, что мы женаты? Загадка.
— Возьми меня замуж, — сказала Марина. — Мне с тобой хорошо.
— Ни за что!
— Почему? — спросила она, но было видно, что нисколько не удивилась.
— Есть женщины — жены, а есть женщины — любовницы. Это смешивать нельзя.
Она засмеялась:
— Негодный! Это же я говорила!
— Ты говорила это применительно к мужчинам. А я творчески развил твою мысль.
Я видел, что прощен. И немало был этому рад. Наверное, потому у нас все так славно и получалось. Нам слишком долго мешали, и теперь поглощаемый нами плод был особенно сладок. Я даже забыл о Загорском. Но он напомнил о себе требовательным звонком в дверь.
— Вот черт! — сказал я.
— Кто это?
— Наверное, граф.
— Будешь открывать? — всполошилась Марина.
— Я поговорю с ним на кухне. Жди меня здесь.
Я запахнулся простыней и вышел в коридор. Глазка в двери не было, и поэтому все случившееся позже оказалось для меня полным сюрпризом. За дверью я увидел Константина Евгеньевича. Он был в изумительном костюме с отливом и держал в руке инкрустированную трость.
— А где Загорский? — осведомился я.
Это было единственное, до чего я додумался, пребывая в совершеннейшей растерянности.
— Его нет. Я один, — ответил Константин Евгеньевич и тонко мне улыбнулся. — Я могу войти?
— Конечно!
Я распахнул дверь, мой неожиданный гость вошел и проследовал по коридору. Именно так — проследовал, другого слова не подобрать. Я слишком поздно спохватился и что-то вякнул, сделав беспомощный жест в сторону кухни, но Константин Евгеньевич уже переступил порог комнаты, и я услышал, как взвизгнула Марина.