— Ах, Доната, хорошо у тебя! — вздохнула Крошка Сильви, когда они подсушились.
— Мне бы такое сооружение в самый раз, — поддержал ее брат.
Доната засмеялась.
— Тогда у вас один путь, такой же, как у меня: брак по расчету. — Она сознательно умолчала о том, что дом строился под ее руководством и что ей пришлось трудиться не покладая рук, чтобы содержать такое хозяйство.
— В наши молодые годы, — включилась в разговор Сильвия-старшая, — мы радовались, когда удавалось наскрести денег на билет в «Народные купальни Мюллера».
— Ох, до чего же вы были бедны, невзыскательны и скромны! — насмешливо произнес Христиан.
— Кстати, я еще не чувствую, что молодость прошла, — задумчиво промолвила Доната.
— Это в твои-то сорок два? — удивилась Сильвия. — Пора бы уже и почувствовать.
— Я считаю, Доната права! — решил Христиан. — С ее фигурой она может составить конкуренцию любой молодой девчонке.
— И мне в том числе? — поинтересовалась Крошка Сильви.
— Уж тебе-то во всяком случае.
Между тем девушка была так молода, что сохраняла еще и некоторые детские черты.
— Фу, пошляк! — крикнула она и запустила в брата мокрым мохнатым полотенцем.
Он ловко перехватил его на лету.
— Fishing for compliments[2],— произнес он, — всегда опасно.
— Разве я первая начала? — возмутилась Крошка Сильви. — Не я, а Доната!
— Это еще не значит, что ты должна следовать ее примеру.
— Немедленно перестаньте вздорить из-за меня! — крикнула Доната.
Ее явный испуг рассмешил молодых.
— Ну что ты, тетечка, мы же шутим, — улыбнулся Христиан и поцеловал ее в щеку.
— Ой, тетечка, мы и не думали ссориться! И вообще, что бы мы делали без тебя?! — воскликнула Крошка Сильви.
Желая подразнить Донату, брат и сестра называли ее тетей или с еще большим удовольствием — тетечкой.
Доната поняла, что они действительно шутят, и засмеялась.
— Вы для меня тоже кое-что значите, — промолвила она, и мир был восстановлен.
Потом они играли в карты в столовой, а когда проголодались, то принесли из кухни и доели торт, а также приготовленный экономкой ужин.
День с гостями прошел беззаботно и весело. Но Доната все же никак не могла избавиться от чувства напряженности. Ночью она плохо спала и думала, что бездействие ей никак впрок пойти не может.
На следующий день Артур Штольце пришел в офис очень поздно. Доната внимательно присматривалась к нему, но он вел себя совершенно обычно. Она чувствовала, что подтверждается ее предположение о провале на конкурсе.
Окончательно поверив в это, она ощутила раскованность. Ей удалось заставить себя смириться со случившимся и полностью сосредоточиться на проекте дома Палленбергов — пришлось снова вносить изменения по особому желанию застройщиков. До вечера дело было сделано, а Винклейн уже обвел тушью карандашные линии. Теперь у них лежало двенадцать готовых чертежей: планы каждого этажа и несколько планов всего дома в разрезе.