Директор Мёснер вышел из себя:
— Этого-то вы делать как раз и не будете! — прорычал он.
Доната не теряла спокойствия.
— Если вы откажетесь дать мне заказ, то вашему банку это дорого обойдется. Последует иск о возмещении морального ущерба на сумму в миллионы марок, не говоря уже об отрицательных откликах в прессе.
У директора Мёснера был такой вид, словно он готов броситься на Донату с кулаками.
— Если разрешите, я внесу предложение, — промолвил вдруг Пихлер.
Директор Мёснер откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.
— Давайте свяжемся с начальством в Мюнхене. Шеф злобно взглянул на Пихлера.
— Вы считаете, что сам я не в силах принять правильное решение?
— Вовсе нет, господин директор, конечно же, нет. Только мне кажется, когда дело идет о суммах такого порядка, то совсем не помешает небольшая страховка.
На это никто не сказал ни слова. Пихлер поднялся.
— Так я позвоню?
— Предоставьте это мне! — Директор Мёснер вновь вытащил свой носовой платок и стер пот со лба. — Вы пока что займите господ беседой, ведь дело затеяли нешуточное. И ошибочно предполагали, что как раз сегодня будет повод отпраздновать его начало. — Усталым жестом он дал понять Донате, Артуру и своему ассистенту, что им пора покинуть кабинет.
Прошел добрый час, прежде чем директор Мёснер снова появился перед их взорами.
Пихлер между тем дал знак, чтобы в совещательную комнату принесли дымящуюся миску с белыми колбасками, сладкую горчицу, корзинку с хрустящими крендельками и пиво. Доната попросила минеральной воды. Она немного перекусила только за компанию: ей пришлось отгонять от себя мысль, что колбаса — продукт переработки мяса мертвых животных.
Иногда в комнату на короткое время заходили и другие господа. Пихлер представлял их Донате, они вежливо осведомлялись о положении дел и удалялись. Видимо, по офису уже пронеслась весть, что лауреатом конкурса стала дама. Доната улыбалась, благодарила за поздравления, а в остальном говорила мало. Присутствующие приписывали такую сдержанность естественному в создавшемся положении нервному напряжению.
На самом же деле она чувствовала себя совершенно спокойно. Сражение закончилось. Доната сделала все, что могла. Если предстоит судебный процесс, думала она, то он станет объектом обсуждения и будет ей, по самой меньшей мере, столь же полезен, как и сам заказ.
Потом дверь с шумом отворилась, и директор Мёснер появился со столь помпезным видом, словно ему предстояло выступить со сцены: он сиял всем своим расплывшимся лицом, и казалось, что даже очки излучают радостную удовлетворенность.