— Господин Мюллер, — предложила она, — если вы сейчас оставите нас на пять минут вдвоем… Наша секретарша, госпожа Сфорци, устроит вас в совещательной комнате.
Он встал, поклонился ей и так посмотрел на нее сверху, что у нее возникло опасение, не выглядит ли ее поведение смешным.
— И правда, Доната, — спросил Штольце, когда они остались вдвоем, — что ты имеешь против него? Не можешь же ты всерьез думать, что он здесь будет рваться к штурвалу управления? Он же еще щенок!
— Позвони Хелльмесбергеру!
— Прямо сейчас?
— Именно для этого я и попросила его выйти. Штольце, не прикасаясь к телефону, задумчиво закурил сигарету.
— Насчет этого звонка тебе следовало бы подумать посерьезнее.
— Я знаю, что делаю!
— Очень жаль, но у меня впечатление иное. — Он порылся под крышкой письменного стола и вытащил бутылку коньяка и стакан. — Будешь?
Как он и ожидал, она отказалась.
— Не сомневаюсь, что Хелльмесбергер даст отличную характеристику, — сказал он, наполняя стакан.
— Почему же ты не звонишь ему? — Она встала, подошла к телефону и сняла трубку. — Я попрошу госпожу Сфорци…
Он нажал на рычаг.
— Ты ничего такого не сделаешь, Доната. Этот молодой человек хотел бы поступить к нам. Но, судя по всему, он все же не захлопнул за собою дверь в фирму Хелльмесбергера, а оставил себе маленькую щелку, на самый крайний случай. Ведь он имеет полное право на это, не так ли?
— Я не понимаю…
— Ну-ну, все ты отлично понимаешь, ты ведь не глупышка, Доната. — Своими чуть помутневшими глазами он посмотрел на нее почти умоляюще. — Если Хелльмесбергер сейчас узнает, что Мюллер пытается устроиться к нам, он вполне может это истолковать в дурном смысле и обрушиться на невинного. Ты же знаешь повадки шефов, Доната, ты и сама принадлежишь к этой категории.
Доната снова села.
— Кажется, я сейчас не отказалась бы от глотка.
— О, наливаю тебе с удовольствием.
Он, словно фокусник, извлек из своего письменного стола второй стакан, наполнил его до краев и пододвинул к ней по столу.
— Спасибо. А сигаретка найдется?
— В любой момент! — Он протянул ей пачку и поднес горящую зажигалку. — Можешь его зачислить, можешь и не зачислять. Это дело только твое. Но тебе же не к лицу портить ему карьеру. Скажу проще: наводить справки у Хелльмесбергера можно только в том случае, если ты решила парня принять; но тогда ведь и звонок-то ни к чему.
Она глотнула коньяку и вдохнула дым сигареты.
— Логика у тебя прямо несокрушимая, Артур, — промолвила она, как будто с насмешкой, которая, однако, и самой ей показалась наигранной.
— Я не прошу тебя объяснять мне, почему ты не хочешь его принимать. Наверное, все равно я твоих доводов не понял бы. Существуют чисто женские эмоции, которые недоступны нашему мужскому восприятию.