Трое молодых остановились у развилки дорог.
— Идем в эту сторону? — закричали они. — Туда? Или возвращаемся?
Молодые постояли в ожидании сестер. Потом все пятеро стали советоваться и никак не могли прийти к единому мнению.
Мягко, но решительно Тобиас освободил свою руку от руки Крошки Сильви.
— Я предлагаю разделиться, — заявил он. — Доната и я пойдем дальше по берегу Изара…
— И я туда же, — перебила его Крошка Сильви.
— Хорошо, только тогда мы с Донатой… — Он приветливо улыбнулся девушке. — Мы пойдем другой дорогой.
— Ты хочешь от меня избавиться? — возмутилась Крошка Сильви.
— По правде говоря, да. Мне на этот раз было вполне достаточно вашего общества, зелененькие вы мои. Мне с вами чересчур утомительно.
— Козел с ранцем[9]!
— Какие мерзкие слова из детских уст! — Он неодобрительно поцокал языком, а затем предложил руку Донате. — Пойдем, любимая!
Увлекаемая вперед, она двинулась вместе с ним, ощущая, что остальные смотрят им вслед.
— Ты сделал это довольно резко, — заметила она, когда их уже не могли услышать.
— Иначе от них не избавишься.
— Потому что малышке очень уж не хочется отказываться от возможности пофлиртовать.
— Тебя смутила моя резкость?
— Нисколько, — призналась она. — Я тобой горжусь. Он остановился перед ней, глядя с улыбкой в ее глаза.
— Как хорошо, что я в твоих руках.
— Да, любимый. Я знаю, что это не вечно, но хотела бы не отпускать тебя как можно дольше.
Они обнялись и стали целоваться, хотя в этот чудесный зимний день гуляющих людей вокруг них хватало. Впрочем, немало было и целующихся, так что Доната и Тобиас внимания не привлекали. Но даже если бы на них указывали пальцами, им было бы все равно! На этой стадии любви мнение окружающих их не интересовало.
У Артура Штольце было в запасе еще несколько недель отпуска. Объявив, что изымает деньги из архитектурной фирмы Бек только к исходу декабря, он фактически покинул офис уже в середине месяца. Доната полностью доверила ему решение всех финансовых вопросов. Несмотря на возникшие между ними трения, она в его порядочности не сомневалась.
— Мне будет тебя недоставать, — заметила она, прощаясь, и сказано это было вполне серьезно.
Он устроил для сотрудников прощальное угощение, после чего они остались вдвоем в его кабинете, из которого он уже забрал все свои личные вещи.
— Ну, с бухгалтерией-то ты справишься, — произнес он. — Хотя сомневаюсь, что твой молодой человек в этом что-нибудь смыслит.
— Да, он ближе к искусству, чем к финансам, — миролюбиво согласилась она.
— Мой последний совет: если дела пойдут плохо, не барахтайся зря, а объяви фирму банкротом. Это все же обойдется дешевле.