Длинный неуверенно посмотрел на меня.
— Как… Вас зовут? — спросил.
Тут же вскочила, делая реверанс. Чертов корсет, за что женщинам такая пытка?
— Дарена.
И села быстро назад. Вот вернусь домой, час буду у печи сидеть, ногами в огонь!
— Дарена, — повторил Ждан так, будто мое имя его немало удивило. Вожак, надо же. Если бы не ситуация, не удержалась бы от вопросов. Вожак — это как? А, чего зря голову ломать, сейчас нужно сосредоточиться на другом. Вожак так вожак. Я смотрю ему прямо в глаза и улыбаюсь как можно милее.
— Очень приятно, — говорю самым нежным тоном и отвожу глазки, как будто смутилась.
Не раз видела, как на ярмарках так девчонки делают, и мужчинам это нравится. Только вот эти… волки реагируют как-то не так. Медленно переглядываются и хмурятся.
— Позвольте представить, — наконец продолжает Ждан. — Мои товарищи и защитники. Дынко… — встает светловолосый. Коротко кивает и садится назад, закидывая ногу на ногу.
— Радим, — встает лохматый, серьезно кивает.
Я не знаю, имеют ли они влияние на княжича, слушает ли он их советы, поэтому на всякий случай мило улыбаюсь обоим.
И потом они опять молчат! Нет, мерзнуть тут целый день охоты у меня нету!
— Вы хотели со мной поговорить? — нетерпеливо спрашиваю.
— Да… Да. Вы нас просто немного удивили, придя сегодня в таком неожиданном виде, — задумчиво говорит Ждан.
— Вам не нравится, как я выгляжу? — спрашиваю таким тоном, как будто если он скажет нет, я буду плакать.
— А… Вас волнует, нравитесь Вы нам или нет? — вдруг громко спрашивает Дынко. Голос у него такой… вкрадчивый.
Задерживаю дыхание, успокаиваясь. Похоже, они не так просты, как я думала после нашей первой встречи. И, наверное, слишком избалованы женскими улыбками, если еще и перебирают. Надо действовать аккуратнее.
— Какой же девушке не хочется нравиться, — говорю смиренно. — Я ведь не знаю, как одеваются женщины вашей страны. Может, по сравнению с ними мое платье выглядит смешным и неуклюжим, — кокетничаю.
— Нет. Совсем нет, — начинает оправдываться Ждан. Неужели хоть какой-то эффект? Рано радуюсь!
— Нам нравится, когда девицы без одежды, — вдруг резко говорит лохматый, тот, который Радим. Я невольно хватаюсь руками за края кресла, но улыбку на лице удается сохранить, в этом мне слишком часто приходилось практиковаться. До каких границ я готова дойти, чтобы выполнить приказание князя? Готова ли я… на все? Корсет врезается в ребра, в голове гудит от нехватки воздуха.
— Ну что же, Дарена, — слышу голос Ждана. — Ответьте на несколько моих вопросов.
— Конечно.
— Вы знаете что-нибудь о звериной расе?