— Ты что, серьезно? Даже если такие, они же меня опозорят, когда завтра увезут! Мне не будет дороги назад!
— А что тебя тут ждет? Вечная кабала условностей? — неожиданно горячится Аленка. — Ожидание до глубокой старости, не соизволит ли Князь тебе слова доброго сказать? Да я бы на твоем месте сама с ними попросилась, потому что тут ни тебе, ни мне не будет счастья!
— А там будет? Ты же не знаешь, Аленка, я со Стаськой говорила.
Путаясь в словах, передаю ей, что сама знаю. На Аленкином лице застывает выражение интереса, но чуть позже она отбрасывает все сомнения одним презрительным движением плеча.
— Это ничего не меняет, — спокойно сообщает. — Я тебе тоже не рассказала еще. Там, на ярмарке Ждан, когда со мной говорил, он же про тебя хотел узнать. Спрашивает о чем-то, слушает, а потом добавляет, а Дарька как? Тоже любит смородину? Тоже никуда не ездила дальше замка? Тоже… нет возлюбленного?
Ничего себе! Даже так? Волки ворвались в мою жизнь как буря огромной силы, затягивая в самый центр. И непонятно, оставит ли эта буря после себя хоть что-то от моей прошлой жизни. Оставит ли целыми руки-ноги или вовсе задавит насмерть?
— И что, по-твоему, это значит? — лепечу.
— Это значит, что ему было важно знать о тебе и поверь, если бы они хотели с тобой просто позабавиться, как со Стаськой вышло, то сделали бы это безо всяких сложностей. Кто бы им помешал? Пашка? Марфутишна? Я? Князь может? И потом, Стаську не слушай, она как трава примята и изломана, не верит ничему. Так что Дарька если и ждет тебя в жизни что-то хорошее, то скорее у них, чем у нас. Все, дальше сама пойду.
Аленка… Увидимся ли мы еще раз? Как ты тут будешь совсем одна и словом не с кем перекинуться? Отпускать не хочется, если бы не больная мать, я бы тебя с собой забрала. Так бы и сказала — одна не поеду, делайте что хотите.
— Увидимся еще, верю, — говорит в последний момент, — прощай.
Что же такое с моей жизнь твориться? Хорошо, ноги сами к дому идет, думать не мешают. Не дает мне покоя вопрос, не могу понять, что правильно, что нет? Аленка может и верит в то, что говорит, но Стаська жизнь лучше знает. Хотя, какая разница, кто прав? Выбора-то нет, завишу я теперь только от волков.
Дома мне еще долго пришлось сидеть на кухне, с тоской слушая причитания, от которых я уже порядком устала. Что толку-то теперь от них? Разошлись только глубоко за полночь. Маришка спасла со мной, прижимаясь маленьким телом. Теплая.
Ночью мне приснился тот сон, в котором я у озера просыпаюсь, на мягком ложе под навесом, укрытая пушистым одеялом. Мне он иногда сниться, то чаще, то реже. И почти один и тот же — я просыпаюсь и открываю глаза. Правда бывает, что вокруг весна, бывает лето, а бывает, осень засыпает желтыми листьями. Только зимы никогда нет. И холода нет, даже если на улице мерзлый дождь, мне тепло и уютно.