— Эй, хозяин дома? — спрашивает Дынко у мальчишки.
Пока тот раздумывает, я уже вижу его… хозяина.
— Санька!!! — Никогда раньше не удавалось так быстро спрыгнуть с лошади! Никогда раньше я не бросалась на шею мужчине с таким удовольствием! Ну, хотя я вообще никогда не бросалась никому на шею. Санька! Как я его люблю! Старший брат, какое это счастье, когда он есть! И когда он рядом!
— Дарька? Ты, что ли? Как? Откуда? — неужели я так изменилась, что не узнать? И столько сразу вопросов, похоже не верит, что я по-настоящему тут, а вовсе ему не мерещусь.
— Дарена, завтра после завтрака заедем, будь готова! — Ждан вежливо кивает брату и мгновенно пропадает из виду вслед за Дынко.
Санькины глаза становятся размером с блюдце.
— А это… кто?
— Это волки, их княжич с охраной, я у них заложница, ну знаешь, они меня взяли, чтоб договор не нарушался.
— Зал… Заложница? — такая реакция у него неожиданная. Хотя… если не знать всех деталей.
— Не бойся Сань, они хорошие и меня не обидят.
— Заложницу не обидят? — зачем на меня так смотреть, как будто я смертельно заболела? Как будто собрался меня оплакивать и хоронить?
Вечер впереди долгий, все ему еще расскажу, пока же мне хочется только одного:
— Сань, мне тут можно где-нибудь помыться?
Через час я чистая и счастливая сижу рядом с Санькой на кухне за столом, рядом с горячей печкой и сияю от удовольствия, как новая монета. Санька все еще хмуриться, сколько не убеждала, что волки меня не тронут, он все еще не верит.
Нам прислуживает девушка с толстой косой и веснушками на носу. Ее зовут Настасьей и она краснеет каждый раз, когда смотрит на Саньку, а меня вообще боится как огня. Как будто я не обычная полукровка, а, по крайней мере, настоящая княжна, которая тщательно следит за выбором невесты для брата. Глупая, я-то никогда не буду против такой золовки, будь она хоть сто раз служанкой, главное чтоб Саньку любила. Да и вообще, не мне решать.
Санька наливает мне вина, как будто теперь я взрослая! Никогда мы вместе не пили, кроме того злополучного дня рождения.
Но даже попытка напомнить ему о чем-то веселом не удается. Санька так же хмуриться.
Когда Настасья говорит, что гостевая комната готова, я уже почти сплю прямо на столе, как всегда бывает после сытного ужина, а тут еще и вино добавилось.
— Можно, я спать?
— Иди, — Санька вдруг хватает меня за подбородок. — Отдыхай. И еще, я тебя не отдам в заложницы! Пусть там папаша наш шибко умный по-своему решает, а я по-своему решу! Иди.
Чего это он задумал? Как он может не отдать меня волкам? Князь сказал свое слово, перечить ему уже поздно. Да и кто ему может перечить? Полукровный сын?