— Давайте выйдем, — ответил он. — Это святотатство — заниматься такими разговорами в храме Божьем.
Ну вот и признание, подумал я.
Никто из молившихся женщин не обратил на нас внимания, когда он открыл дверь. Ваэль видел, что я хромой, и мог уйти от меня быстрым шагом. Где эта распустеха, обещанная Ганнибалом? Может, оптовик никого и не нашел, в самом-то деле…
— Кто вам сказал, что я здесь? — спросил Ваэль.
С узенькой паперти перед дверью он почти сбежал, вышел через железную решетчатую калитку на бульвар и остановился, поджидая, пока я преодолею ступени.
— Ваш коллега Харудж.
— Нет… Про то, что я в Тунисе… и что меня зовут Ваэль эль-Бехи?
— Цтибор Бервида.
Ваэль думал. Знает уже, что Бервида убит, и взвешивает варианты своей реакции, или не знает и высчитывает, откуда и зачем я мог появиться? Бояться меня он никак не мог. Что сделает «псу войны» инвалид-иностранец?
— Вы должны добавить ещё несколько слов от Цтибора, — сказал он.
О Господи, он не слышал про смерть чеха, уже везение. Оставалось проверить его на Прауса Камерона.
— Цтибор убит в Праге, — сказал я.
Ни одна душа из церкви так и не появилась. Слежка проваливалась. Ганнибал не справился. Дзюдзюик отговорила? У него что же, до сих пор не завелось от неё секретов?..
Ваэль молчал.
— Хотите доказательств? — спросил я.
Он продолжал молчать.
— На руках у меня их нет. Но я видел, как его труп уплывал по каналу…
— Кто? — спросил Ваэль. В его голосе я уловил тревогу.
— Праус Камерон, — сказал я.
— Кто это такой? Как это случилось?
Он хотел спросить другое: «Я что же, могу оказаться следующим?»
Нормально. Наемников, случалось, внезапно убирали одного за другим даже годы спустя после выполненной работы.
Ликуя в душе, я понуро развел руками.
Возможно, вполне возможно, что Ваэль эль-Бехи, или как там его звали, и в самом деле не встречал на своем путаном жизненном пути Прауса Камерона. И все же следовало очкастого проверить: не ловушка ли? Но кто это сделает?
На противоположной стороне авеню Мухаммеда Пятого, разделенной двумя полосами пальм, я разглядел женскую фигуру в кожаном жакете и брюках.
— У меня есть ваш телефон в сусской конторе, — сказал я. — Завтра в десять утра я позвоню.
Оставалось впихнуть ему в глотку живца. И я добавил:
— Нам следует объединиться. Работавшим на Кавказе. В меня стреляли вторым… После Цтибора. Его смерть спасла меня, я успел спрятаться в укрытие….
Что-то задело его, и очень сильно. Я увидел.
— Завтра в десять, — сказал Ваэль. — В десять я буду там.
Согласно теории Йозефа Главы, природа не знала эволюции, человек возник одновременно с гориллой и шимпанзе, а потому разделяет общее бессознательное со стадами биологических родственников. В такси, которое везло меня в ресторан «Джерба» на Карфагенской улице, я предавался мрачным размышлениям о справедливости великой теории великого психолога. Он снова оказался прав. С точки зрения моральных принципов, произросших на почве, унавоженной коллективным бессознательным, мое место действительно между шимпанзе и гориллой.