— Мы тут в дурачка перекинулись, знаете ли, — сказал я. — На щелбаны, пока вас ждали.
— Без карт? — спросил детина спокойно.
— Мысленно, по памяти… Знаете, как гении в шахматы играют без доски? Называют ходы, и все.
— Ну, а со мной сыграете? — спросил он.
— Смотря сколько поставите, — ответил я.
— Брысь, — сказал он Карамчяну. Когда ювелир выкатился, длинный мрачновато посмотрел мне прямо в глаза, без угрозы, спокойно, и выдавил: Слушаю. Что угодно?
— От Цтибора Бервиды. Меня зовут Бэзил Шемякин.
— Я Макшерип Тумгоев, господин Шемякин. Слушаю. Чего он хочет?
— Он уже ничего не хочет. Его убили в Праге.
— А как про эту явку проведали? — спросил Тумгоев без паузы.
— Раньше. Нас вместе убивали.
— Из-за нас?
— Из-за кого это — нас? — ответил я вопросом.
— Вы кто, Бэзил Шемякин?
— Поверенный в делах человека, захваченного Бервидой.
— И давно он, этот человек, захваченный Бервидой, доверил вам… свои дела?
Длинный взял с подноса «Беретту», взвесил в огромной ладони и положил назад. Он меня куда-то заманивал, в какую-то яму, приглашал в неё ввалиться, я почувствовал. Для этого отчасти и разыграл доверие, повертев мое оружие вроде бы из любопытства. А то он, бандит, «беретт» в жизни не видел…
— До того, как я получил микрокассеты с записью вашего совещания в гольф-клубе «Эль-Кантауи» в Тунисе, — сказал я.
Он долго молчал. И наконец сказал:
— Обмен невозможен.
— Что значит — невозможен?
Я почувствовал, как страх заползает в меня и делает совсем-совсем слабым. Господи, помолился я, сделай так, чтобы этот гаденыш Шлайн остался живым, сделай, Господи, и я отработаю тебе, отработаю как хочешь и бесплатно. Ну, чего Тебе стоит, Господи?
В этот момент в нагрудном кармане пиджака запищал «Эриксон», зря и напрасно, как видно, отобранный у Милика, поскольку вся моя затея рушилась и тяжкие труды последних недель, таким образом, пропадали втуне.
— Извините, — сказал я длинному и, нажав кнопку, приткнул к уху теплую пластмассу.
— Пожалуйста, — сказал длинный.
Одновременно с ним Милик произнес:
— Милик говорит. У меня информация. Человек из «Бизнес-славяне» вылетел в Джакарту и оттуда отправится на какой-то остров, где ты держишь семью. Вылетай срочно на выручку. Вас всех ждет смерть. Подтверди…
— Подтверждаю, — сказал я и услышал, как он разъединился.
— Обмен невозможен, потому что вашего клиента у нас нет, — сказал Тумгоев. — Мы его отпустили на четыре стороны. Он ушел с проводником.
Плевать мне было на все эти заботы! Я чуть было так и не сказал вслух, спешно набирая на «Эриксоне» номер камероновской парочки.