Джеффри не любил восторгов. Он вообще не любил волнений, ажиотажа, эмоциональных стрессов. Чтобы погасить нервный подъем, он прочел студентам короткую лекцию о подслушивании электронного шепота компьютеров. Вопросов о моральной оценке такого рода операций больше не последовало. Джеффри особо наблюдал за бородатым. Парень представлялся находкой для Клео и Бруно.
На сероватом экране отлились строчки. Студентам понадобилось время вникнуть в английский текст, и Джеффри рассмеялся ещё до того, как молодые немцы сообразили, в чем дело.
«Черт тебя побери, Джеффри! И твою хакеровскую сходку тоже. Есть новости, — мерцал текст. — Позвони. Для твоего сведения передаю несколько пассажей из сегодняшней финансовой колонки «Стрейтс таймс», подписанной Барбарой Чунг. Содержание…»
— Это послание из Сингапура на модем моего компьютера, только и всего, господа, — сказал Джеффри.
— Мы гордились, что заграбастали кого-то, а заграбастали нас, отозвался бородатый.
— Успокойтесь, — сказал Джеффри. — Из Сингапура нас не отлавливали. Там знают здешние номера телефонов… Сначала попробовали номер в моей комнате, а затем решили поискать здесь. Только и всего.
Он сохранил послание в памяти машины.
— Наша встреча завершается, коллеги. Спасибо. Каждый получит уведомление о её последствиях. Не сочтите навязчивым повторение просьбы относительно доверительного характера моего интереса к вам и вашего — ко мне. До свидания. Желаю успехов!
Бородатый задержался у двери, покручивая ручку, как бы пробуя, нормально ли она действует. Теперь стало приметным, что брюки на нем со складкой и кремовые ботинки тщательно начищены. До глянца, отдающего глубиной. Для такого глянца требуются терпение и навык, приобретаемые только в одном месте. В казарме.
— Господин Пиватски, — сказал он, прокашлявшись. — Мне нравится это занятие. Я считаю ваш интерес к нашему клубу хакеров большой честью. Я хотел бы заполучить у вас работу, если она такого же рода.
— Не скрою, приятно слышать…
Бородатый просительно смотрел из коридора, пока не закрылась дверь.
Твои ботинки выдают тебя, подумал Джеффри. Можешь натянуть вместо черных хоть кремовые, хоть зеленые штиблеты, но надраить их ты не забудешь, потому что это вбили в тебя в военном училище, куда ты пришел, скорее всего, из деревни. Военные разведки всего мира — карьера для провинциалов. Это Джеффри усвоил крепко.
Капитан Джеффри Пиватски, бывший летчик ВВС, крепко усвоил это очень давно — за шахматными партиями с человеком, который формально считался капелланом пультовиков, имевших допуск к пусковым ключам ракет с площадок близ Штутгарта. Джеффри и капеллана сближало отвращение ко всякого рода развлечениям. У священнослужителя оно носило, конечно, идеологический характер. А Джеффри это отвращение привила первая жена, добившаяся для него перевода из летной части в ракетные войска, модные и лучше оплачиваемые, к тому же стоявшие в Европе. Через год гарнизонной жизни он выродился в полнейшего, как тогда говорили, светского выпивоху. Он последним уходил с вечеринок, на которых непременно оказывался кто-нибудь с генеральскими погонами или обратным авиабилетом в Вашингтон. Этого хотела жена. Скука приучила Джеффри много читать — даже в постели после возлияний. Он уверился, что возбужденное состояние помогает острее переживать содержание книги.