…Давным-давно специалисты из отдела планирования его фирмы «Деловые советы и защита» с дотошностью профессионалов, уволенных по возрасту из нескольких разведок нескольких стран, перетряхнули подноготную двух сингапурских банд. Отцами-основателями обоих были главари шанхайского и кантонского землячеств, занимавшихся извозом со скоростью собственных ног. Внуки рикш превратились в таксистов, землячества — в кооперативы, а гангстерский рэкет внутри каждого землячества оставался неизменным: или плати, или становись инвалидом. Ничего необычного. Необычными оказались размеры столетних накоплений банд — недвижимость и банковские счета, а также оборот теневых инвестиций и получаемые прибыли.
Бруно понимал, кому бросает вызов. Белый, заморский черт дальневосточной мафии. Впрочем, это только так звучало — выспренно. В Сингапуре бросают вызов идиоты. Нормальные люди тщательно примериваются и затем нападают. Без предупреждения. Чтобы победить до битвы.
Сотрудники или, как формально назывались их должности, «практикующие юристы» фирмы Бруно обеспечивали по контрактам скрытую охрану, скрытое наблюдение за служащими своих клиентов, скрытую проверку благонадежности их партнеров, а также вели расследования случаев, которые клиент считал сугубо личным делом. На особицу предоставлялись услуги по защите компьютерной информации. Неформально и за плату по специальному коэффициенту — прорыв скрытого охранения, подкуп служащих и тому подобное, как говорится, ровно наоборот первому набору услуг.
В октябре 1969 года «практикующих юристов» запустили в работу по проекту, которому присвоили кодовое обозначение «Бамбуковый сад». Лябасти базировался тогда в Сайгоне, откуда перебрался в Сингапур в 1973 году, поскольку, в отличие от правительств, видел в фактах только факты и не пытался их переиначивать. Захват красными Сайгона уже тогда стал очевидным — по крайней мере, для него, бывшего капрала французского Иностранного легиона.
В тот день, тридцать лет назад, поступил телекс о стычке у сингапурского кинотеатра «Одеон» между двумя бандами — «Скелетами» и «Драконами белого золота». В поножовщине были убиты двое. По коэффициенту значимости потери приравнивались к уничтожению двух, а то и трех десятков бойцов где-нибудь в Европе. Китайские мафиози не убивают. Обычно разваливают ножом спинные мускулы. Жертва возвращается из больницы ползающим пауком, ничтожеством на заплеванном тротуаре, назидательным примером последствий предательства или ослушания. А тут — двое убитых сгоряча…
Бруно усмотрел в этом свидетельство деградации банд и потери боссами контроля над бойцами. Обе группировки, не способные поделить сферы влияния и найти компромисс, да ещё изнуряющие себя бездарно ведомой войной, созрели для перехода к новому хозяину.