— Наш парень использует хлороформ и клейкую ленту.
— Но там убийца тоже распорол девушке живот. Вырезал матку. Смертельный удар исполнен так же — глубокая рана на шее. И наконец — обратите внимание — он сложил ее ночную сорочку и оставил на стуле возле кровати. Говорю вам, очень много совпадений.
— Дела в Джорджии закрыты, — сказал Мур. — Вот уже два года как. И тот преступник мертв.
— А что если полиция Саванны проморгала настоящего убийцу? Что если тот парень, которого осудили, не убивал?
— У них был анализ ДНК. Образцы волокон, волос. Плюс ко всему свидетель. Жертва, которая осталась жива.
— Ах, да. Везунчик. Жертва номер пять. — В голосе Риццоли прозвучали язвительные нотки, что было довольно странно.
— Она опознала убийцу, — сказал Мур.
— И как нельзя более кстати укокошила его.
— Так что, вы хотите арестовать его призрак?
— А вы когда-нибудь беседовали с этой выжившей жертвой? — спросила Риццоли.
— Нет.
— Почему?
— А смысл?
— Смысл в том, что вы могли бы узнать что-нибудь интересное. Например, то, что она покинула Саванну вскоре после нападения. И знаете, где она сейчас проживает?
Даже сквозь треск в телефонной трубке Мур слышал гулкие удары собственного пульса.
— В Бостоне? — тихо спросил он.
— И вы не поверите, когда узнаете, кем она работает.
Доктор Кэтрин Корделл бежала по больничному коридору, и под подошвами ее кроссовок отчаянно скрипел линолеум. Толкнув распашные двери, она ворвалась в отделение скорой помощи.
— Они во второй травме, доктор Корделл! — крикнула медсестра.
— Иду, — отозвалась Кэтрин и, словно управляемый снаряд, полетела во вторую операционную.
Когда она вошла туда, с полдесятка человек устремили на нее взгляды, исполненные облегчения. Она мгновенно оценила ситуацию, увидев разложенные на лотке инструменты, штативы капельниц, на которых, словно тяжелые плоды, висели заготовленные емкости с лактатом Рингера, кровавые бинты и надорванные упаковки стерильного материала, разбросанные по полу. На экране монитора ритмично дергалась синусоида — электрическая модель сердца, пытавшегося убежать от смерти.
— Что у нас тут? — спросила она, когда персонал расступился, пропуская ее вперед.
Хирург-стажер Рон Литтман коротко изложил суть:
— Неизвестный мужчина, жертва наезда на дороге. Доставили к нам без сознания. Зрачки ровные, реагируют, легкие чистые, но живот напряжен. Кишечник молчит. Давление шестьдесят на ноль. Я сделал парацентез. В животе кровь. Мы подключили всю аппаратуру, вливаем лактат Рингера, поднять давление не удается.
— Первая отрицательная в пути?