Осадив горячего жеребца возле Храма Сияющего, Себастиан швырнул поводья пареньку-служке и поднялся по ступеням самого красивого и самого жуткого здания в Атане.
Собор, увенчанный девятью шпилями, был воистину великолепен. Высокие, гулкие своды, разукрашенные фресками и лепниной, изящные балюстрады второго яруса, мозаичный пол и тысячи плавающих в воздухе огней – все это производило неизгладимое впечатление даже на десятый раз. Однако экзекутору было не до красот храма – произнеся короткую молитву, он пересек огромный зал и скрылся за колоннами, где была дверь во внутренние помещения.
– Брат Грегориан у себя? – поинтересовался Инквизитор у попытавшегося незаметно прошмыгнуть мимо Стража. Тот испуганно кивнул и склонился в глубоком поклоне – но Себастиана он больше не интересовал.
Эта дверь была, пожалуй, единственной, в которую он стучал. Неприметная дверь из хорошо обработанного дерева, тяжелая и гладкая, без резьбы и таблички. Все и так знали, чья келья за ней находится.
– Войдите, – прозвучал сухой голос. Экзекутор не заставил себя ждать и последовал приглашению, сразу же плотно прикрыв дверь за собой.
Инквизитор третьего ранга Грегориан сидел за столом и что-то торопливо писал. На вошедшего он даже не взглянул – да и незачем было. Он и так прекрасно знал, кто к нему пришел.
Себастиан терпеливо ждал, пока тот закончит. Единственное, что он себе позволил – так это выпить воды и сесть на простую деревянную скамью.
Через несколько минут в дверь снова постучали. На сей раз в келью вошла немолодая седовласая женщина в простом, но прекрасно пошитом платье. Она чинно поклонилась Инквизиторам и села на другую скамью.
Наконец Грегориан отложил перо и поднял голову.
– Приветствую, друзья, – открыто улыбнулся он.
– Приветствую, – отозвались оба. На лице Себастиана отпечаталась некоторая нервозность, не укрывшаяся от пристального взгляда хозяина кельи.
– Ты сам ставил здесь защиту, – усмехнулся он.
В следующее мгновение седой Инквизитор преобразился. Волосы стали черными и упали тяжелой волной до пояса, лицо помолодело, лишилось печати аскетизма, он стал чуть выше ростом, но эже в плечах. Глаза тоже сменили цвет с бледно-синего на антрацитовый.
Этьен де Каррадо, граф Нисселет, Носитель Духа Предела, с остервенением сорвал с себя инквизиторскую мантию, оставшись в штанах и простой рубашке, и швырнул ее на скамью.
– Позвольте выразить вам мое восхищение, Грегориан, – проговорил он, вновь садясь. – Столько лет выдерживать в этой клоаке… За те четыре декады, что я изображаю этого Себастиана, я уже множество раз был в шаге от того, чтобы сорваться и раскрыть себя, но уничтожить хотя бы часть этого кошмара, зовущегося Церковью.