После задержания, препроводив заключенного в следственную тюрьму, Аре отправилась на патрулирование, потом пришлось остаться на ночное дежурство… Мирра позвонила домой, велела старшей дочери, Уте, покормить маленькую Ену и поесть самой и пообещала завтра прийти не очень поздно. Ута сделала вид, что поверила.
Дежурство, против обыкновения, прошло спокойно. Лейтенант даже смогла немного подремать на неудобной кушетке… вернее, попыталась подремать.
Сон не шел. Вместо него в голову лезли всякие дурацкие мысли. Что-то на тему странного мирра, называющего себя Учеником, о том, что он ведь на самом деле исцелял – Комитет Здоровья замял эту тему, но их работники, обследовавшие тех, кто поднимался на помост, только уши прижимали – все были здоровы! Отрастали новые конечности, выздоравливали пораженные кангейревой болезнью[4] органы, возвращались зрение и обоняние… в общем, происходило то, чего происходить просто не могло. Чудеса, мистика, неестественное… но, псэт задери, хорошее!
Аре всю свою жизнь считала себя прожженной материалисткой. Она не верила ни в другие миры, ни в чужеземные цивилизации, ни в колдовство, ни в чудесные исцеления – пока у нее на глазах у старого Река из кондитерской не появилась новая лапа. Мирра много раз заходила к нему в лучшие времена, когда могла себе позволить купить пирожных девочкам к чаю, и точно знала, что Рек перемещается на трех лапах, а когда стоит за прилавком, то опирается на специальный костыль. Но на следующий день после исцеления на площади Аре, заметившая на помосте старого кондитера, не удержалась и зашла к нему. Тот, абсолютно счастливый, обслуживал покупателей, коих набралось больше, чем когда-либо за последние несколько лет – все хотели мельком взглянуть на чудо, ну и заодно отоваривались, дабы скрыть интерес.
Лейтенант покупать ничего не стала – денег не было. Но прекрасно видела, как Рек весьма споро передвигается по лавке на двух задних лапах, одной из которых у него еще два дня назад не было.
И теперь мирра никак не могла понять, то ли это она и весь мир ошибались и чудеса все же случаются, либо же все пали жертвой какой-то колоссальной мистификации… что, конечно же, вероятнее.
Дежурство так и прошло в тишине и спокойствии, сменившись очередным серым, блеклым, уже когда-то прожитым днем, в котором не было места даже самым расчудесным чудесам.
Домой Аре попала только ночью. Исцеление закончилось в середине вечера, а потом пришлось еще два часа успокаивать разошедшуюся толпу, требовавшую еще чудес, и почти насильно разгонять мирров по домам. Потом рапорт, отчет, расспросы коллег, работавших в других точках города… В общем, на город уже давно опустилась ночная мгла, когда мирра наконец вошла в свою маленькую квартирку.