– Можешь радоваться, старая ведьма. Твоя порча оказалась удачна, как никогда. Приманила, как я слышал, к вашей деревеньке целую банду.
– А дальше-то, дальше-то что было? – спрашивает старуха, и живой интерес вспыхивает в ее глазах.
– А с госпожой Амандой что? – набравшись смелости, спрашивает ее молодая спутница. – Плохо, если с ней что-нибудь случилось, потому что она нам никогда зла не чинила…
Альфаро, не отвечая, смотрит на них, и под его взглядом женщины теряются. Улыбка графа становится шире, в ней сквозит какое-то умиление.
– Зачем вам это знать? – спрашивает он. – Для всего мира вы мертвы. К чему мертвым интересоваться такими подробностями?
Женщины в замешательстве.
– Приведи солдат, – говорит граф Мигелю.
А когда вооруженные люди появляются в зале, граф распоряжается:
– Старуху – сжечь… Эй, куда вы ее поволокли? Стоять. Сначала – при мне – свяжите ей руки, завяжите глаза и рот. Эта женщина – ведьма, и она может околдовать вас. А что до молоденькой… – Он задумчиво глядит на Жанну и снова переходит на южнофранцузский диалект. – Девочка, отвечай на мои вопросы правдиво, ибо от этого зависит твоя жизнь. Ты уже присягала Великому Мастеру, или же, как его именуют в просторечье, Сатане?
Жанна с ужасом смотрит на бабку, которую солдаты валят на пол и вяжут руки, потом – с еще большим ужасом – на графа и отрицательно трясет головой.
– Превосходно. Доводилось ли тебе когда-нибудь встречаться… с отшельником Иммануилом, который жил недалеко от вас?
– Да… Один раз… Я видела его издалека… Бабушка запрещала мне разговаривать с ним.
– Твоя бабушка совершала иногда и довольно разумные поступки… – Лицо графа озаряется улыбкой.
– Итак, – произносит он с удовлетворением, – все в сборе. Ненависть, Истина и Сила. В темницу ее! Да стерегите получше!
…Родриго умер не сразу. Несмотря на тяжесть полученных ран, он был еще жив, когда мы с Жаном вынесли его с ристалища. Каким-то чудом он сумел протянуть еще несколько часов, сражаясь со смертью с таким же упорством, с каким бился со своими врагами при жизни. Уже зашло солнце, а он все медлил ступить за последний рубеж, отделяющий живых от мертвых. Было ясно, однако, что до утра он не дотянет.
* * *
…Ричард Английский и другие гости графа Раймонда пировали во дворце, отмечая завершение турнира, а мы с де Эльбеном сидели перед шатром Родриго и смотрели на пляшущие языки крохотного костерка, разгонявшего тьму. Не в наших силах было чем-либо помочь барону. Единственное, что мы могли сделать, – найти священника, который подготовил бы барона к смерти, проведя все те обряды, коим жители этого века придавали такое большое значение. Родриго, который то приходил в сознание, то снова уплывал в забытье, сейчас разговаривал с ним, а мы с де Эльбеном ждали завершения этого разговора, потому что больше нам делать было нечего.