Она выбралась из постели и натянула на фланелевую пижаму халат. Надев тапочки, она тихо вышла через заднюю дверь коттеджа на крыльцо. Звук исчез, как будто Орла увидела, как Жаннин вышла из дома, и не захотела, чтобы ее обнаружили. Затем она услышала шум за углом коттеджа. Обойдя дом, она увидела, как Лукас несет в руках свернутую гирлянду рождественских огней.
При виде нее он вздрогнул.
— Ты рано встала, — сказал он.
— Ты слышал этот звук? — спросила она.
— Какой звук?
— Завывание. Плач Орлы.
Он посмотрел в сторону леса.
— Ах да, — сказал он. — Он немного жутковатый. Но я думаю, ты была права, когда сказала, что это опоссум или что-то вроде того.
Она вздрогнула и сильнее запахнула на себе халат.
— Я раньше никогда его не слышала зимой, — сказала она.
— Где Софи? — спросил Лукас. — Все еще в постели?
— Она эти выходные проводит у Джо.
— А, — сказал Лукас, перехватывая гирлянду с огнями поудобнее. — Я бы хотел как-нибудь встретиться с Джо.
Это удивило ее:
— Зачем?
— Просто потому, что он папа Софи. И я предполагаю, что, как и твои родители, он не очень-то доверяет мне. Я хотел бы, чтобы он знал, что я не великан-людоед.
И не педофил, подумала Жаннин. Она чувствовала острую необходимость хранить ее дружбу с Лукасом в секрете от родителей и Джо. Он всегда посещал ее коттедж тайком. Никто из них не говорил об этом, но они оба понимали необходимость быть осторожными. Несмотря на то что она полностью доверяла ему, она знала, что ее семья не поверит в ее умение хорошо разбираться в людях.
— Я собираюсь сварить кофе, — сказала она. — Зайдешь на чашечку?
— Конечно, через минутку. Я лишь хочу повесить еще немного огней на ель перед домом. Она показалась мне голой прошлым вечером.
В коттедже она быстро переоделась в джинсы и свитер, а затем занялась кофе. У нее было такое чувство, будто она собиралась сделать что-то недозволенное. Не только потому, что ее родители очень не одобрили бы ее общение с садовником, но и потому, что это будет ее первый раз наедине с Лукасом, без Софи, выступающей в роли буфера между ними. Без Софи, которая сдерживала бы ее все возрастающее желание. До этого она несколько раз чувствовала, что это желание взаимно, когда ощущала его взгляд на себе, в то время как она заплетала Софи косы или готовила им троим ужин. Хотя она не исключала, что все это могло быть лишь в ее воображении.
Она открыла коробку с пончиками и выложила их на тарелку, как раз когда Лукас вошел в заднюю дверь.
Они сидели в кухне, попивая кофе, лакомясь пончиками и разговаривая, и ей стало интересно, чувствует ли он хоть какое-то влечение к ней. Если бы только у нее была минутка, чтобы расчесать волосы, все еще взъерошенные после сна, и нанести немного тонального крема под глаза. В то время как она чувствовала необыкновенное притяжение, находясь наедине с ним в коттедже, он, казалось, намеревался говорить о Софи, как это обычно и было.