Совсем другими глазами осматривала она теперь стерильную келью. Полы без единого пятнышка, запах хлорки и воска — все это приобретало иной смысл. Чистота как символ невинности. Падшая Камилла отчаянно пыталась стереть свои грехи, искупить вину. Долгие месяцы она жила с сознанием того, что носит под сердцем ребенка, скрывая его под многочисленными складками своей одежды. Или же она отказывалась воспринимать действительность? Не хотела признаться даже самой себе, как это бывает с беременными девочками-подростками, которые до последнего отрицают истинную причину округлившихся животов.
И что же ты сделала, когда твой ребенок появился на свет? Запаниковала? Или хладнокровно избавилась от живого свидетельства своего греха?
С улицы донеслись мужские голоса. Из окна она разглядела темные силуэты двух полицейских, которые вышли из здания. Они остановились, чтобы плотнее запахнуть пальто, потом задрали головы вверх и посмотрели на снег, искрящийся в ночном небе. Вскоре они ушли, и калитка со скрипом закрылась за ними. Маура прислушалась к другим голосам и звукам, но ничего не услышала. Только молчание снежной ночи. «Как тихо, — подумала она. — Как будто только я осталась в этом здании. Забытая и одинокая».
И тут же услышала скрип, а потом какой-то шорох, словно кто-то вошел в комнату. Мурашки побежали по коже, и Маура нервно хохотнула.
— Боже, Джейн, не подкрадывайтесь ко мне, как…
Обернувшись, она замолчала на полуслове.
В комнате никого не было.
Какое-то время Маура стояла, не двигаясь, не дыша, просто уставившись в пустоту. Воздух как будто застыл. Призраки — первое, что пришло ей на ум, прежде чем восторжествовала логика. Старые полы всегда скрипят, а трубы отопления гудят. Она слышала вовсе не шаги, а скрип половиц, сужающихся от холода. Вполне разумное объяснение странных звуков, которые она приняла за чье-то присутствие.
Но Маура все равно ощущала, что она не одна, ей казалось, будто за ней наблюдают.
На ее руках волоски встали дыбом, и нервы напряглись до предела. Что-то скреблось над головой, словно когти царапали дерево. Она перевела взгляд на потолок. Зверь? Он движется.
Маура вышла из кельи, и стук ее сердца на миг заглушил все остальные звуки. Вот он — движется по коридору!
Бум-бум-бум.
Она пошла на шум, не отрывая взгляда от потолка и постепенно ускоряя шаг, пока не столкнулась с Риццоли, которая только что вышла из туалета.
— Эй, — сказала Риццоли. — Куда вы так несетесь?
— Ш-ш-ш! — Маура знаком показала на темный потолок.
— Что?
— Прислушайтесь.
Женщины напрягли слух, пытаясь уловить какие-то новые звуки. Но ничего, кроме гулкого стука сердца, Маура не слышала.