— Да, я ведь могу лгать, так вы думаете? — Хотя он и не повысил голоса, она уловила в нем нотки злости. Священник приблизился к ней, и Маура замерла, с трудом преодолевая желание отойти. — Я могу совершать один грех за другим. И к чему, по-вашему, приведет эта спираль грехов? Ко лжи? К поруганию монахини? К убийству?
— Полиция должна рассматривать все мотивы. Даже ваши.
— И думаю, вам понадобится моя ДНК.
— Это исключит ваше отцовство.
— Или же сделает из меня главного подозреваемого.
— Все будет зависеть от результата анализа.
— А как вы думаете, каким он будет?
— Понятия не имею.
— Но у вас должны быть свои версии. Вот вы стоите здесь, смотрите на меня. Вы видите перед собой убийцу?
— Я доверяю только фактам.
— И цифрам. Вы все только этому и верите.
— Да.
— А если бы я сказал, что с готовностью предоставлю вам свою ДНК? Что сдам свою кровь прямо здесь и сейчас, если вы готовы взять ее?
— Кровь не потребуется. Достаточно одного мазка из полости рта.
— Что ж, тогда мазок. Я просто хочу заявить, что добровольно иду на этот шаг.
— Я скажу детективу Риццоли. Она возьмет у вас пробу.
— А ваше мнение обо мне изменится? Вы поверите, что я не виновен?
— Я уже сказала, что сделаю вывод по результатам анализа.
Она открыла дверь и вышла во двор.
Святой отец последовал за ней. Он был без пальто, но, казалось, не замечал холода, сосредоточив все свое внимание на Мауре.
— Вы сказали, что воспитывались католичкой, — сказал он.
— Я училась в католической школе Святых мучеников младенцев в Сан-Франциско.
— И тем не менее верите только в анализы крови. В свою науку.
— А какую альтернативу вы мне предложите?
— Интуиция… Вера…
— В вас? Только потому, что вы священник?
— Только потому? — Он покачал головой и печально засмеялся. Его дыхание вырвалось белым облаком. — Думаю, это ответ на мой вопрос.
— Я не строю догадок. Я не делаю никаких выводов в отношении других людей, потому что слишком часто они удивляют меня.
Они подошли к калитке. Брофи открыл ее перед Маурой, и она вышла. Калитка захлопнулась, отгородив их друг от друга, и его мир оказался по ту сторону ограды.
— Помните того мужчину, с которым случился удар? — спросил он. — Которому мы делали искусственное дыхание?
— Да.
— Он жив. Я навещал его сегодня утром. Он в сознании и может говорить.
— Рада слышать.
— Вы ведь сомневались, что он выживет.
— У него было крайне мало шансов.
— Видите? Выходит, иногда и цифры, и статистика ошибаются.
Она повернулась, чтобы уйти.
— Доктор Айлз! — крикнул он. — Вы выросли в церкви. Неужели в вас ничего не осталось от веры?