Сириец атаковал мощно и стремительно. Я едва успел парировать его выпад. Мой ответный удар был куда хуже. Ерунда, а не удар. Хорошо, что Бык не видел.
Дальше все пошло в том же духе. Сириец атаковал, я кое-как защищался, время от времени контратакуя, но как-то неубедительно, будто впервые взял в руки меч. Я просто не мог ничего поделать. Противник каждый раз опережал меня на какое-то мгновение. Но этого мгновения было достаточно, чтобы мой меч встречал пустоту. Его же удары сыпались одновременно с разных сторон, не давая мне ни секунды передышки. Только успевай поворачиваться. Если бы не суровая школа Квинта Быка, я уже давно был бы мертв. А так пока держался.
Единственная надежда была на то, что рано или поздно сириец выдохнется. Меч это не перышко и долго поддерживать такой темп боя нельзя. Будь ты хоть самый что ни на есть двужильный парень, усталость все равно возьмет свое. К тому же сириец был постарше меня лет на десять. А возраст в таких делах играет не последнюю роль. Словом, мне оставалось лишь беречь силы и ждать, когда противник допустит ошибку. И изо всех сил постараться не ошибиться самому. Не слишком красивая победа, конечно. Но когда дерешься за свою жизнь, о красоте как-то не задумываешься.
Первое волнение, которое всегда бывает в начале боя, улеглось, и я стал действовать расчетливее. А главное — спокойнее. Ярость нужна перед боем, чтобы заглушить страх. Или тогда, когда ты понимаешь, что обречен и все что тебе остается, забрать с собой как можно больше врагов. Во всех остальных случаях она только мешает. Не меньше, чем страх. Не меньше, чем жажда жизни. Не меньше, чем любое другое чувство…
Сириец по-прежнему раз за разом бросался в атаку, но теперь я предугадывал почти каждое его движение и без особого труда отбивал удары. Видя, что мою защиту не пробить, он решил изменить тактику. Теперь он заставлял атаковать меня, рассчитывая на один единственный ответный удар. Он опускал меч, открывая свой бок, делал ложные выпады, якобы случайно проваливаясь и оставляя незащищенной грудь или спину. Что ж, это мы тоже проходили… На эти уловки я не поддавался. Спокойно стоял и ждал, когда ему надоест ломать комедию.
Раздались первые недовольные возгласы приятелей сирийца, которые рассчитывали, что их товарищ без труда одолеет юнца. Да и он сам, похоже, начал злиться. Его можно было понять: легкая на вид добыча оказалась не по зубам. Ничто так не злит человека, как понимание того, что все расчеты оказались ложными.
Эта злость мне была только на руку. Чем больше выходил из себя сириец, тем точнее и эффективнее действовал я. Когда ты не можешь ничего противопоставить своему противнику, ищи то, что он противопоставит сам себе. Ищи, а когда найдешь — пользуйся этим. В любой стене можно пробить брешь, если работать упорно и методично. Бык часто говорил, что одной храбрости для победы мало. Нужно еще и трудолюбие.