В конце концов, варварам надоело играть с нами в кошки-мышки. Они перестали метаться по полю, и начали стекаться в одну точку, собираясь для решительного удара. Наши всадники решили помешать им сделать это, и бросились в атаку. На полном скаку они врезались в не успевшую еще набрать скорость конную лавину германцев. Раздался ужасающий грохот. Конный бой это всегда страшно. Обезумевшие лошади кусают друг друга, бьют копытами, ржут так, что кажется, это кричит сама изрытая копытами земля. Лязг оружия, треск ломающихся копий, вопли на несколько томительных минут накрыли собой всю равнину. Но вот что-то дрогнуло, будто оборвалась нить, связывающая между собой отдельные фигурки всадников, и мы увидели, что остатки нашего эскадрона стремглав мчатся к нам. А следом за ними вопя и улюлюкая несется волна вражеской кавалерии.
Запели трубы, поднялись и опустились значки манипулов, мы быстро развернулись и перестроились для отражения атаки. Не знаю, на что рассчитывали германцы теперь, когда их попытки обойти наше прикрытие провалились. Может быть, они были слишком самонадеянны и решили, что им удастся легкой пройти сквозь наш строй. Если это было действительно так, то они здорово разочаровались.
На самом деле, остановить конную лавину не так уж и трудно. Здесь главное загнать поглубже животный страх, возникающий при виде несущейся на тебя лошади с вооруженным всадником на спине, который получается вроде как в два с лишним раза выше тебя. Этакое чудовище, способное раздавить, расплющить, раздробить все кости одним ударом. Если не поддашься панике, не дрогнешь, не повернешься к этому чудовищу спиной, у тебя есть неплохой шанс выйти целым из переделки. Нужно только стоять потверже и быть уверенным в тех, кто стоит рядом с тобой, облизывая побелевшие губы.
В таком деле незаменимы длинные копья. Если сбить щиты и ощетиниться навершиями копий, никакая кавалерия не страшна. Но у нас были лишь тяжелые пилумы, которые не очень хорошо подходили для рукопашной, да короткие мечи, незаменимые в плотном бою с пехотой, но не рассчитанные на борьбу с всадниками. Однако мы располагали двумя вещами, с помощью которых не раз одерживали блестящие победы. У нас были мужество и опыт, а это куда надежнее самого крепкого копья.
Когда лавина приблизилась, мы метнули пилумы, целясь в лошадей. Дружное «х-ха!», и первые ряды германцев смешались. Несколько десятков коней, получив дротик в грудь или морду кубарем покатились по земле, сбрасывая седоков. На какую-то долю секунды нам показалось, что атака захлебнулась. Так часто бывает после хорошего залпа, проредившего первую линию врага — кажется, что теперь-то вал надвигающийся на тебя приостановится.