— Пробки ужасные, — сказал он.
— Что поделаешь, Мабон[13]… - Майя налила чай в чашку. — Туристы падки на такие вещи, — добавила она. — Ты зажигал костер?
— Сегодня утром, около твоего круга в моей роще… В твоей роще, — поправился Сэм, когда Майя выгнула брови. Логан рассеянно опустил руку и погладил Исиду, тершуюся о его ноги. Он заметил новый ошейник с амулетом, на одной стороне которого была вырезана пентаграмма, а на другой — солнечное колесо.
— Новый?
— В честь летнего солнцестояния. — Майя отрезала от буханки кусок хлеба, полила его медом и протянула Сэму. — Я сделала больше, чем требуется от феи.
Он откусил кусочек и обвел взглядом пышный сад. Летний ветерок колыхал высокие стебли, землю покрывало разноцветное море. Прилетела колибри и начала пить нектар из фиолетовых колокольчиков наперстянки.
Алые розы карабкались по шпалере к окну спальни, в которое он когда-то лазил, рискуя свернуть себе шею.
От запаха этих роз у него до сих пор сжималось сердце.
Теперь они сидели в тенистом саду. Взрослые и обремененные такими заботами, которых в детстве не могли себе и представить.
Майя надела платье без рукавов, зеленое, как окружавшая их листва. И ее лицо, прекрасное и спокойное, было совершенно бесстрастным.
— Где мы, Майя?
— В моем саду. Пьем чай с хлебом и медом. Сегодня для этого самый подходящий день. — Она подняла чашку. — Но, судя по твоему настроению, мне следовало подать вино.
Сэм встал и сделал несколько шагов в сторону. Майя знала, что скоро он ей все расскажет. Независимо от того, хочет она слушать или нет. Всего несколько вечеров назад он был весел, шутил и даже уговорил ее искупаться. Но сегодня его окутывала туча.
Он всегда был человеком настроения.
— Сегодня утром мне позвонил отец, — наконец сказал он.
— Ах…
— Ах, — повторил Сэм, ухитрившись произнести односложное слово саркастически. — Он «недоволен моими действиями». Передаю дословно. Я посвящаю местной гостинице слишком много времени и вкладываю в нее слишком много денег.
— Это твоя гостиница.
— Я сказал ему то же самое. Это моя гостиница, мое время и мои деньги. — Сэм сунул руки в карманы. — Но толку я не добился. Мне сказали, что я принимаю необдуманные и опасные финансовые и деловые решения. Его разозлило, что я продал свою квартиру в Нью-Йорке, слишком много вложил в переоборудование гостиницы и прислал на июньское собрание совета директоров своего представителя, а не прибыл лично.
Понимая чувства Сэма, Майя встала и начала растирать ему плечи.
— Мне очень жаль. Неодобрение родителей — вещь неприятная. Непонимание всегда причиняет их детям боль. Даже взрослым.