Тронутый Мак поднялся и положил ладонь на ее руку.
— У меня тоже так бывает.
Шериф Закарайа Тодд вынимал посуду из моечной машины: это было одно из немногих дел, которые ему доверяли на собственной кухне.
— Ладно, давай проверим, все ли я запомнил. Майя рассказала Сэму, что случилось сегодня утром на прибрежном шоссе. Рипли, которая не знала, что случилось, застала Сэма у дома Майи, и он рассказал ей — то есть Рипли, — и она пообещала не говорить Майе, что он был там, но она сказала Майе, когда Майя хотела рассказать ей — о господи! — о случившемся, что она, то есть Рипли, встретила Сэма на дороге, когда он очищал местность.
— Ты все прекрасно запомнил, — проверяя лазанью, заверила Зака Нелл, когда тот остановился перевести дух.
— Не перебивай меня. — Зак расхаживал по кухне. — Потом Мак сказал Сэму, что Рипли сказала Майе, когда Майя рассказывала вам, что случилось сегодня утром. Потом Рипли рассказала тебе остальное, а ты рассказала мне. Почему, я так не понял.
— Потому что я люблю тебя, Зак.
— Верно. — Он прижал палец ко лбу. — Наверно, мне нее же лучше помолчать. Тут без бутылки не разберешься.
— Ты прав. Молчание — золото. — Тут послышался радостный лай Люси. — Кто-то идет. Вот, поставь поднос на третью полку. Я экспериментирую с канапе для свадьбы Роджерсов, которая состоится в следующем месяце. Поставь канапе туда, где Люси не сможет их достать, — сказала она вслед мужу и рассеянно добавила: — Мужчины и собаки… За ними нужно следить постоянно.
Руководствуясь этим принципом, Нелл переставила на нужные места всю кухонную посуду, убранную Заком, схватила бутылку вина и пошла встречать гостей.
Мак и Рипли привезли с собой щенка, который поверг Люси в состояние восторга и ужаса и заставил обиженно поскуливающего Диего убраться на второй этаж.
Майя, прибывшая с букетом только что срезанных нарциссов, села на пол и стала играть с Малдером в перетягивание каната.
— Время от времени мне хочется завести собаку. — Она засмеялась, когда Малдер неожиданно выпустил веревку и перекувырнулся через хвост. — А потом я вспоминаю про свой сад. — Она взяла щенка и подняла его в воздух. — Ты с удовольствием вырыл бы все мои цветы, верно?
— И изжевал всю обувь, — кисло добавила Рипли. — Хотя тебе это не страшно. У тебя сто пар в запасе.
— Обувь — это форма самовыражения.
— Обувь — это то, в чем ходят.
Майя опустила щенка и потерлась носом о его нос.
— Что она понимает?
Такой Сэм и увидел ее, когда подошел к двери: сидящей на полу, смеющейся, со смешным желтым щенком, облизывающим ее щеки. У него свело живот и перехватило дыхание.