— Не заговаривай мне зубы. Ответь на вопрос.
— Ну, ничего столь нарядного у меня нет, но белье есть, причем самое модное. Так что если со мной произойдет несчастный случай, краснеть не придется.
— Меня волнует не несчастный случай, а цель этой встречи.
Майя выпрямилась и взяла недовольное лицо Лулу в ладони. Оказывается, никакого терпения ей не требовалось. Нужно было просто вспомнить любовь.
— Тебе вообще не о чем волноваться. Обещаю вести себя хорошо.
— Волноваться — это моя работа, — пробормотала Лулу.
— Тогда сделай перерыв. Я собираюсь вкусно пообедать, выяснить, что там придумал Сэм, а заодно получить удовольствие, сведя его с ума.
— Ты все еще неравнодушна к нему.
— Я никогда не была неравнодушной к нему. Я его любила.
У Лулу опустились плечи.
— Ох, милая… — Она подняла руку и пригладила Майе волосы. — Лучше бы он сгинул в своем проклятом Нью-Йорке.
— Но он не сгинул. Не знаю, то ли это остатки прежнего чувства, то ли новое, изменившееся за прошедшие годы. Неужели я не должна это выяснить?
— Ты по-другому не сможешь. Но мне хотелось бы, чтобы ты сначала дала ему пинка под зад.
Майя повернулась к зеркалу и надела цепочку из кованого золота, от которой в ложбинку между грудями спускалась узкая полоска жемчуга.
— Если Сэма не пнет под зад это платье — значит, его не проймет ничто.
Лулу поджала губы и покачала головой.
— Не так уж глупо.
— Я долго этому училась. — Майя накрасила губы кроваво-красной помадой, взбила гриву рыжих волос и повернулась. — Как я выгляжу?
— Как пожирательница мужчин.
— Значит, в самый раз.
Майя решила, что время она тоже выбрала в самый раз. Она вошла в вестибюль «Мэджик-Инн» ровно в семь. Молодой портье вытаращил на нее глаза и выронил пачку бумаг, которую держал в руке. Довольная Майя одарила его улыбкой убийцы и прошла в «Колдовство», главную столовую гостиницы.
Обведя взглядом зал, она увидела в нем некоторые перемены и сильно удивилась. При мысли о том, что Сэм даром времени не терял, ее охватило неприятное чувство зависти.
На смену обычным бежевым скатертям пришли полночно-синие; стоявшая на них контрастно-белая посуда казалась яркой, как луна. Старые прозрачные вазы убрали; латунные и медные горшки с белыми лилиями слепили глаза и услаждали обоняние. У хрусталя был внушительный, почти средневековый вид.
На каждом столе стоял маленький медный котелок с зажженными внутри свечами, свет которых лился сквозь прорези в форме звезд и полумесяцев.
В первый раз на ее памяти зал оправдывал свое название, причем оправдывал с блеском.
Очарованная Майя сделала шаг по направлению к центру гостиной и тут же ощутила сильный и неприятный толчок.