Эти двое встали и Иван Иванович тоже. Разговор, похоже, был окончен.
— И это все? Я могу идти домой? Завтра понедельник, мне на работу надо, — сказал он.
— Вы уйдете отсюда ровно в 12 часов ночи, до тех пор требуется за вами понаблюдать.
— А как я найду дорогу?
— Вас проводят. А пока идите туда, где вы были эти дни, — ответил Дмитрий Алексеевич.
Его сухой, начальнический тон взбесил Ивана Ивановича.
— Ишь, раскомандовался! Я этого так не оставлю! Я вас на чистую воду выведу! Не имеете права!
Глядя поверх его головы, Дмитрий Алексеевич крикнул:
— Вася!
Тот мгновенно появился на пороге.
— Пойдемте, Иван Иванович, — просящее сказал он. — Не шумите, стыдно-то как!
Оттолкнув его, Иван Иванович стремительно вышел за дверь и, зайдя в свою комнату, бросился на постель.
10
Весь вечер его душила злость — от бессилия сделать что-либо вопреки чужой воле и даже понять, что на самом деле с ним произошло. И, конечно, они опять обманули, сказав, что за ним требуется наблюдение. Никто не заходил, хотя голоса были явственно слышны. Черный пес караулил его, валяясь у печки и изредка судорожно зевая. Время тянулось невообразимо медленно.
Только Ивану Ивановичу удалось ненадолго задремать, как он очнулся от толчка. Пес стоял около его постели и лапой двигал к нему коробку с шахматами.
— Чего надо? — спросил Иван Иванович.
— Сыграем, а?
— Чего-чего?
Иван Иванович сел на постели, а глаза пса, все так же смутно напоминавшие кого-то, были устремлены на него с молящим выражением.
— Чего так сидеть-то? ~ пролаял пес. — Сыграем?
— Пошел ты! — Иван Иванович замахнулся и пес отскочил. — Отстань!
Нервы Ивана Ивановича были напряжены, потому что он все время опасался, что вдруг эта шайка по неизвестной причине раздумает отпустить его, черт их знает. Однако пес опять подошел и по-прежнему заглядывал ему в глаза.
— Да не умею я играть, что ты прицепился! — сказал Иван Иванович, взмахнув рукой, отчего коробка свалилась и фигуры рассыпались по полу. Пес угрожающе наклонил голову.
— Что врешь, зараза? — прорычал он, видно, поняв, что его надеждам все равно не суждено сбыться.
— Ты что ругаешься? Почему это я вру? Не играю — и все, — сказал Иван Иванович, опасливо подбирая ноги и отодвигаясь в глубину дивана.
— А парк Победы? — пролаял пес.
— Что — парк Победы? — пролепетал Иван Иванович.
— А клуб в парке? — продолжал пес.
— Ка… какой клуб?
— Строй дурака! Ты, гад, так и не дал мне отыграться!
И тут что-то щелкнуло в мозгу Ивана Ивановича, и он вспомнил, у кого он видел похожие глаза.
— Кузьмич? Шаповалов?
— Ну, наконец-то, догнал, — пролаял пес. — А то туда же, не играет он.