— Слышал, твои дела идут хорошо, — сказал Темный Король, — но уже начал думать, что мои фейри ошиблись.
— Я хочу с тобой поговорить, — начал Ниалл.
— Я всегда рад тебе, Gancanagh. Это по-прежнему правда. — Ириал указал рукой на небольшой парк через дорогу. — Давай прогуляемся.
Торговцы продавали сладости со своих тележек, захмелевшие смертные смеялись и кричали. По-видимому, в городе проходила какая-то игра или кто-то давал концерт. На улицах толпилось столько народа, что дорожное движение было невозможно. Темный Король потерялся среди остановившихся автомобилей, водители которых со злостью давили на клаксоны, миновал группу смертных, бездарно поющих какую-то песню в сопровождении странных телодвижений, которые, по всей видимости, должны были представлять танец.
Оказавшись в парке, Ириал махнул рукой в сторону каменной скамейки, которую только что до блеска вычистили его фейри:
— Тебе должно здесь понравиться. Или хочешь пойти…
— И здесь нормально, — перебил Ниалл, но предпочел стоять, прислонившись к дереву и не испытывая радости от того, что стоит спиной к фейри, прогуливающимся по улице.
Ириал пожал плечами и грациозно опустился на скамейку, при этом став ужасно похожим на инженю,
note 31
будто не осознавая эффект, который произвел на раскрывших рты смертных поблизости.
— Итак, — произнес он и прикурил сигарету, — полагаю, ты здесь из-за моей Лесли.
— Она не твоя.
Ириал глубоко затянулся.
— Ты так думаешь?
— Да. Я так думаю.
Ниалл чуть-чуть развернулся, чтобы видеть приближающихся слева фейри. Он не доверял ни Ириалу, ни фейри-одиночкам, которые сейчас наблюдали за ними. Точнее, теперь он не доверял никому.
Ириал жестом подозвал нескольких фейри и приказал:
— Я хочу, чтобы рядом никого не было. — Затем снова обратился к Ниаллу: — Присядь. Я никому не позволю причинить тебе вред, пока ты сидишь рядом со мной. Даю слово.
Дав слово, что Ниаллу не причинят вреда, Ириал тем самым указал на то, что его собственная безопасность на втором плане. Ошеломленный его щедростью, Ниалл сел и уставился на Темного Короля. Впрочем, это ничего не меняло: минутная доброта не исправит ситуацию, в которой оказалась Лесли, и не сотрет века жестокости Ириала.
— Лесли не твоя, — снова сказал Ниалл. — Она принадлежит самой себе независимо от того, связан ты с ней или нет. Просто ты этого еще не понял.
— А-а, ты все такой же дурак, Gancanagh. — Ириал выдохнул облако дыма и откинулся на спинку скамьи. — Страстный, конечно, но дурак.
А затем Ниалл задал вопрос, который никогда, даже в мыслях, не собирался задавать Ириалу, а значит, начал разговор, который когда-то был самым страшным его кошмаром: