Я родила в начале девяностых. Тогда для Андрея были открыты все двери.
– Значит, это вы! – безо всякого «здрасте» уточнила будущая свекровь и принялась молча сверлить меня глазами.
– Мам, я же просил, – нахмурясь, напомнил Андрей.
Анна Сергеевна жестом оборвал его, обошла меня кругом и спросила.
– Ты считаешь, что она в состоянии родить тебе хорошего ребенка?
После этого, как вы догадываетесь, я покрылась красными пятнами стыда и гнева. И уже не рассчитывала на теплый дружеский прием. Анна Сергеевна не сводила с меня злого взгляда. Еще бы, ведь я дала ее мальчику единственное, чего не могла дать она, – физическую любовь. И уже за одно это Анна Сергеевна возненавидела меня. Но как потом выяснилось, у меня была масса и других недостатков.
– Я очень люблю Андрея и буду ему хорошей женой, – попыталась я заверить ее. Мое лицо, несмотря на пятна возмущения, светилось огнем неподдельной любви. Лучше бы я сказала, что просто случайно залетела. За мою любовь она возненавидела меня еще больше.
Теперь я стояла в гостиной со справочником по сопромату и ругала Андрея на чем свет стоит. Предполагалось, что, в тот день, когда он надел на мой палец обручальное кольцо и стал отцом маленького Мишки, я испортила ему жизнь. Об этом, по крайней мере, свекровь не уставала напоминать все эти годы. На самом деле в судьбе Андрея из-за нашей свадьбы не поменялось ровным счетом ничего. Он должен был стать тем, кем стал. Со мной или без меня – это все равно бы произошло. Я не была в этом виновата, хоть свекрови и хотелось в это верить. На самом деле это именно Андрей сломал мне жизнь. Не без помощи своей стальной мамочки, конечно.
А теперь он еще и украл мои деньги! Первой мыслью моей было порубить мерзавца на куски. С какого рожна он решил, что может брать мои средства и пользоваться ими без зазрения совести. Ведя приятный и необременительный образ жизни, он умудрялся унижать меня, игнорировать сына и не испытывал при этом никаких угрызений совести. Руки мои сами собой потянулись к телефону. Набрать номер его мобильника, пусть даже он у него зазвонит прямо посреди лекции (чего Андрей страшно не любил) и высказать все, что я о нем думаю.
– Стоп, это не пойдет. Он просто бросит трубку, а потом скажет, что не намерен выслушивать истерические вопли взбалмошной идиотки. И что? Не успею я выпустить пар, как все кончится.
– Тогда надо дождаться вечера и потребовать деньги.
– Ага, – засмеялась я на свою дикую идею. – А он ухмыльнется, как обычно, и пошлет меня подальше. Скажет: никаких денег я не брал, сама небось потеряла. Да еще и спросит, как я могла копить деньги, скрывать их от семьи.