Ни в какой горком я, конечно, не поехал. Едва машина свернула за угол, как я велел шоферу остановиться и ждать меня, а сам вышел и, побродив по улице минут десять-пятнадцать, вернулся к себе в квартиру. Бесшумно отперев дверь, я на цыпочках пересек прихожую и внезапно рывком распахнул дверь своей комнаты. Ольга стояла спиной ко мне, наклонившись над столом, на котором кнопками был укреплен оставленный мною чертеж. Обернувшись на стук распахнутой двери, она увидела меня, и лицо ее исказилось ужасом и ненавистью. В тот же момент она отпрянула от стола, пряча что-то за спиной. Но я действовал еще быстрее: кинувшись к Ольге, я выхватил у нее аппарат, вот этот самый фотоаппарат, что лежит сейчас перед вами.
Как я ни был подготовлен к чему-либо подобному, происшедшее меня ошеломило. Одно дело подозревать, предполагать, даже быть уверенным, что близкий, любимый тобой человек оказался предателем, преступником, и совсем другое — схватить его собственными руками на месте преступления.
Крепко сжимая аппарат, я был не в состоянии произнести хотя бы слово. Ольга первая пришла в себя. «Ну, — сказала она с вызовом, — чего же ты стоишь как истукан? Беги, спеши куда следует! В КГБ. Доложи: так, мол, и так, поймал, разоблачил. Беги, говорят тебе…»
Я ждал слез, оправданий — чего угодно, только не этого. «Ольга, Оленька, что ты говоришь, что все это значит?» Ольга зло усмехнулась и спокойно села к столу. Надо отдать ей должное: она умела владеть собой.
«Знаешь, дорогой мой, я не такая уж дура, — процедила она, — чтобы поверить, будто ты ничего не понимаешь. Уж слишком ловко все разыграно. Право, не ждала от тебя такой прыти. А теперь иди сообщай… Только, голубчик, помни, что сядем мы с тобой вместе — шпионы-то мы оба».
«Какой я шпион?»
«А кто же? — Она прищурилась. — Самый первостатейный шпион!»
Она меня не щадила. Я и понятия не имел, кем была Ольга на самом деле. Нет, это была не простая шпионка, а матерый, опытный хищник, изощренный в тонкостях своего гнусного ремесла.
Ольга напомнила мне, что вот уже год с лишним я снабжаю одну иностранную разведку секретнейшими документами. Точно, без ошибки, она перечислила те чертежи и документы, которые благодаря моей слепоте прошли через ее руки. И все эти чертежи, все документы стали достоянием иностранной разведки. Вспомнила Ольга, конечно, и тот документ, пропажа которого неделю назад открыла мне глаза. И он тоже был сфотографирован Ольгой, а фотокопия вручена ее «шефу».
«Моя роль маленькая, — говорила она. — Я просто связник, через которого передавалась секретная информация. Сведения добывал ты, ты и вручал их иностранной разведке. Через кого — это вопрос второстепенный. Попробуй доказать, что это не так. Думаешь, в КГБ поверят твоему наивному лепету? Как бы не так! Ты основной шпион, с тебя и первый спрос!»