— Я уже попала в беду, — заметила я. — Они все ополчились против меня.
— Что я могу сказать?
— Не имеет значения, — отрезала я. — Самое главное — правильно разобраться во всем.
— Не понимаю, — ответил он. — Что же это, во что ты веришь?
Я выдержала паузу. Хотелось спокойно объяснить все.
— Думаю, что в самом лучшем случае Брендан мог спровоцировать Троя на самоубийство. А в худшем он, ну… — Я не могла произнести эти слова.
— Убил его? Именно это ты пытаешься сказать? — Сейчас тон его голоса стал более резким, саркастическим. — И что? Он инсценировал это?
— Именно то, о чем я и думаю. Похоже, что стоит разобраться в этом.
Воцарилась долгая тишина. Роб смотрел в окно, будто что-то привлекло его внимание. Когда он снова повернулся ко мне, я почувствовала, что между нами образовалась пропасть.
— Трой принимал таблетки, — сказала я. — У него был ужасно беспокойный сон. Когда же он принимал таблетки, то его сваливало с ног.
Роб достал папку с письменного стола.
— В крови твоего брата обнаружены следы барбитурата.
— Точно.
Он бросил папку обратно на письменный стол.
— Он проходил медикаментозное лечение. Ничего больше нет, чего бы ты ни ожидала. Успокойся, Миранда. Что бы сделала ты? — спросил он. — Я хочу сказать, если бы была на моем месте.
— Я бы изучила Брендана.
— Только это? Изучила?
— Чтобы разобраться.
У Роба был озадаченный вид.
— Что с этим парнем, Бренданом? — спросил он. — У тебя с ним какая-нибудь проблема?
— Это довольно долгая история.
Сейчас он явно остерегался чего-то, поглядывал на часы.
— Миранда, я немного ограничен…
— Это не займет и минуты, — сказала я и кратко изложила свою историю с Бренданом, а за спиной Роба постепенно сгущались сумерки, темнел вид из его окна.
Был один из темных дней декабря. Когда я закончила свой рассказ, мне было очень трудно определить выражение его лица.
— Итак? — спросила я.
— У тебя было тяжелое время, — посочувствовал он. — Порвала с бойфрендом.
— Но он давно не был моим бойфрендом.
— И смерть в семье. Мне, право же, очень жаль, Миранда, но я ничего не могу сделать.
— А как насчет этой вкрадчивости? — спросила я. — Разве в этом нет никакой опасности?
— Не знаю, — ответил Роб. — Но я никогда не вмешиваюсь в семейные раздоры, это то, чего я никогда не делаю.
— До тех пор, пока не совершается преступление.
— Правильно. Я полицейский.
— Тебе еще нужны доказательства? Дело в этом?
— Нет, нет, — нетерпеливо сказал он. — Совершенно определенно — нет. Ты сделала достаточно.
Он встал, обошел вокруг письменного стола и положил руку мне на плечо.
— Миранда, дай время. Пройдут недели или месяцы, и все будет выглядеть совсем по-другому. Я обещаю.