— У тебя все нормально? — спросила она.
— Тебя это не заинтересует, — сказала я. — Только что я обнаружила, что должна точно определить время посещения своего собственного дома. Прости. Ты заметила, я сказала, что тебе это не интересно, а потом рассказала. Она улыбнулась и слегка обняла меня.
— Знаешь, хорошо бы у тебя и Тони родились дети, желательно побыстрее.
— Почему?
— Потому что мне нужно приблизительно восемь лет нянчиться с твоими детьми, чтобы расплатиться с тобой за все, что ты сделала для меня. — Она рассмеялась. — Буду держать тебя на примете, — сказала она. — Но пока не упоминай об этом в присутствии Тони. Как только начинается разговор о детях, его лицо становится непроницаемым.
Лаура и Тони бегали по квартире, одеваясь для выхода, Было очевидно, что между ними возник какой-то спор, потому что Лаура отвечала резко и развивала бурную деятельность, а у Тони был мрачный вид. Я же собиралась провести сентиментальный воскресный вечер в одиночестве, жалея себя. У меня было все, что я запланировала. Два-три бокала вина. Сандвич на обед, авокадо и готовый бекон, упаковка майонеза, все купила по дороге с работы. Вино. Ванна. Постель. Пьяное оцепенение. Решение о различных причитаниях и рыданиях может быть принято только спонтанно.
Наверное, у меня был вид ребенка, разглядывающего стенд, потому что за спиной я услышала какой-то шепот, Лаура что-то прошипела, и затем Тони спросил меня, не хочу ли я пойти вместе с ними.
— Чтобы я? — спросила я, чувствуя себя смущенной и жалкой. — Нет, нет, мой красный костюм с синеватым отливом в стирке. Мне здесь будет хорошо.
— Не глупи, — проговорила Лаура. — Мы идем на вечер. Там будет масса народа. Ты хорошо проведешь время… не будешь нам мешать.
Последнюю фразу она произнесла скорее для Тони, чем для меня. Отворачиваясь от нее, он поднял брови, выражая сомнение, но я постаралась не заметить.
— Не пойдет, — сказала я.
— Замолчи! — приказала Лаура. — Это моя подруга, Джоанна Герген. Знаешь ее?
— Нет.
— Зато она знает о тебе.
— Ты сказала ей, что я безумная?
— Я сообщила ей, что ты моя лучшая подруга. Будет весело.
Они продолжали настаивать, и в конце концов я сдалась. Приняла душ за тридцать секунд, еще сорок пять секунд ушло на то, чтобы надеть черное платье, а потом села на заднее сиденье к ним в машину и, пока мы ехали по Лондону, пыталась подкрасить ресницы тушью, а губы сильно смятой губной помадой. У Джоанны была квартира недалеко от Ледброк-Гроув, которая стоила… Ладно, я заставила себя не думать о том, сколько стоит ее квартира. Я предполагала провести вечер, который должен был стать убежищем в моей разрушенной жизни. В глазах Джоанны с дорогой укладкой, светлыми волосами, одетой в откровенно безвкусное ярко-розовое платье, отразилось удивление, когда она открыла дверь и увидела, что за спинами Лауры и Тони стою я — пятая спица в колеснице.