— А тарелки нам оставили?
— Нет, но есть ложки, — седовласый весело посмотрел на высочество, доставая огромные деревянные приспособления, которые с натяжкой можно было принять и за тот столовый предмет, за который выдавал их Каджи. — Вы как, в состоянии есть подобным, да еще из одного блюда со слугой?
Тайшат хмуро посмотрел на распоясавшегося спутника.
— Не забывайся! — сказал холодно.
— А в чем дело, Ваше Высочество? — в веселом удивлении приподнял брови седовласый. — Не думаю, что в нашей ситуации стоит соблюдать этикет по всем правилам.
— Этикет может и не стоит, но и хамить не следует, — принц твердо встретил чужой взгляд, и впервые на памяти Шата голубые, выцветшие глаза уступили. Каджи отвернулся и слегка виновато поморщился.
— Извините, Ваше Высочество. Близость Леса действует и на меня. И весьма неблагоприятным образом действует.
Подумав, что ссориться им сейчас действительно ни к чему, принц спокойно ответил.
— Извиняю, — и подумав, добавил. — Можешь звать меня Тайшат. Ну или Тай, если тебе так удобней.
— Мне так удобней, — слегка улыбнулся Каджи. Но только в глазах его, таких холодных, стыло непонятное выражение.
Ужин оказался не особо вкусным — какая-то неизвестная ни Шату, ни Олегу каша. Чересчур жирная и соленая. Тай тешил себя надеждой, что это хотя бы питательно — не зря же им сие произведение кулинарного искусства оставили. А вот напиток понравился. Отвар из незнакомых трав был чуть терпкий и успокаивающий, с легкой, пикантной горчинкой.
После еды, в отличие от своего спутника, Тай не стал сразу заваливаться спать, помня по прошлому миру, что сие вредно. Вместо этого достал привезенную с собой книгу по истории Дамира и решил более подробно разузнать, что и как. В особенности же его заинтересовало, чем же так примечателен ярнт, что значит термин «накопитель» магии и отчего другие вещества не подходят в этом плане. Но для получения подобной информации он явно выбрал не ту книгу. Да и читалось с трудом — смысл ускользал, глаза закрывались и, промучившись еще минут десять, Тай, наконец, признал, что это бесполезно. Слишком уж хотелось спать. А потому с сожалением захлопнув книгу и отправился на лавку, которую дипломатично уступил ему Каджи, сам расположившись на печи. Чему принц оказался искренне рад. Около леса было отнюдь не холодно, и париться всю ночь ему не хотелось. Потому и не роптал на самоуправство слуги, тем более, что ссориться за один вечер два раза, да еще из-за ерунды, стало бы перебором. К тому же он действительно сильно устал — день выдался чрезвычайно длинный. И сейчас улегшись на довольно таки жесткую постель, принц заснул сразу, как только его голова коснулась того свертка, что символизировал в данный момент подушку.