Девочка торопливо принялась одеваться, что впрочем, не мешало ей разговаривать, — А тебя не закрыли?
— Я сегодня ключ запасной стащил! — довольно похвастался Эдвин.
— А от конюшен?
— Не получилось, но в дальнем деннике щеколда на окне откручена, и еще я курицу жареную припрятал.
— А у меня только яблоко.
Перешептываясь, дети рассовали оставленную с ужина еду по карманам и открыли дверь.
Свечи и часть гномьих огней уже потушили, в коридорах и залах примыкающих к спальням их высочеств царил полумрак. Две маленькие незаметные тени скользнули вдоль стен к лестнице, замирая от каждого шороха.
Сегодня в замке царило необычное оживление. Ещё бы, ведь бал прервали неожиданным объявлением: война!
Крылатые гонцы, выпущенные с королевской голубятни засветло, уже несли нерадостную весть во все уголки страны.
За всю историю существования Энданы, ее народу не раз приходилось отстаивать свою независимость, отбиваясь от желающих урвать свой кусок плодородной земли. И хотя последняя война случилась ещё во времена правления Ноттана Храброго, сто двадцать лет тому назад, до сих пор в государстве все дети в возрасте двенадцати лет проходили годовое обучение в военных школах. Поэтому все население Энданы умело, как минимум стрелять из арбалета. Наиболее способных мальчиков оставляли для продолжения обучения, девочки тоже могли остаться, если желали и имели склонность к военному делу. Правда, такие случаи были исключительно редки.
Завтра глашатаи с утра протрубят сбор войск, и луга перед городом запестрят походными шатрами. Потянутся вереницы всадников и пеших воинов, прибавится работы у кузнецов и трактирщиков, затуманятся невеселыми мыслями женские глаза. Одно слово — война.
Большая лапа пробороздила в соломенной подстилке денника глубокий след, подгребая ближе куриное крыло. Круглый оранжевый глаз грифона моргнул, присматриваясь к незваным посетителям, оседлавшим ограждение загона. Животное явно не одобряло приход поздних гостей, хотя от угощения не отказывалось.
Их высочества, устроившись верхом на двери большого вольера, делились едой с его обитателем: экзотическим подарком беглых варнабских послов.
Огромный зверь был исключительно хорош. Его мощное тело, словно броня, покрывало плотное, темно- коричневое оперение, отливающее на свету рубиновыми всполохами.
Зверь казался опасным: черный, тяжелый клюв справился бы с любой кольчугой, а удар когтистой лапы — сломал бы лошадиный хребет с одного удара.
Грифон снова моргнул и по- птичьи склонил голову набок, словно пытался высмотреть: а не завалялся ли среди соломы не замеченный кусочек угощения.