— Оль, а сколько тебе лет, если ты самая молодая? — ляпнула я и тут же пожалела, но было поздно. Сказанное слово не воробей, выпустишь — не поймаешь.
Но Ольга была мыслями занята другим и не обратила внимания на мои слова, на мое счастье, только отмахнулась от вопроса:
— Тридцать два! — и скрылась в дверях.
Я подошла к окошку и смотрела как она чуть ли не бегом бежит к дому Марфы.
Досада за свой длинный язык захлестнула до кончиков ушей. Темечко запульсировало от возмущения против наглой эксплуатации недавно измочаленного прошедшими событиями мозга.
Чертова тетеря! Второй раз в жизни в течении одного дня видишь бабу и шлепаешь языком?! Совсем охренела, Дарина?! На кой хрен ты вообще трепала о змее?! Хочешь, чтобы тебя выперли с хутора на следующий же день после приезда?! Совсем дура или прикидываешься?!!
Ой, не тут, так в другом месте обоснуюсь! Мир не без добрых людей!
Да на кой ты кому сдалась?! Радуйся, что тебя, еще хоть здесь приняли и приютили! Хамка неблагодарная!
А ты вообще заткнись! Нашлась тут праведница занюханая. Кабы не я, ты бы уже на депрессийную соплю вся изошла бы! Сказала и сказала. Поздно крыльями предосторожности махать. Лучше бы подумала, как выпутываться из этого дерьма!
А вот и подумала. Бери зад в горсть и чеши к Марфе. Своди все сказанное на уставший рассудок, который отравился чистым горным воздухом, запахом благоухания цветов и выдавал сон за явь. На яву такого не было. Наяву ты просто в полу-сне поплелась за водой залить жар утомления городской жизнью. Только этот выход наиболее реальный, чтобы тебя не приняли за ненормальную.
А-бы ты оказалась права. Уже пора?
Уже три минуты, как пора. Еще через две будет поздно.
Иду….
* * *
Артистических талантов мне не занимать. Это есть или этого нет, как говорил великий Станиславский. У меня есть. Это точно и обсуждению не подлежит. Даже преподов умудрялась удивить. А уж они видели-перевидели и удивить их крайне сложно.
Я разделась, быстро вышла на порог дома и вылила на себя целое ведро колодезной воды, едва сумев поднять его над головой — тяжелое, заррраза, с этими его железными обручами, охватывающими деревянные доски — вскрикнула от холода и опрометью бросилась в дом. Мгновенно сорвала с себя мокрое белье, нырнула в пушистый махровый халат, поддела пальцами ног тапки и кинулась к дверям. Все вместе заняло не больше двадцати секунд. За порогом основательно тряхнула головой, косища, как и ожидалось, под собственной мокрой тяжестью толстой змеей скользнула за плечи, повисла между ног, щекоча мокрым кончиком икры. Картинно в «ах»-е зажала рот рукой и, теряя тапочки, поспешила к дому Марфы.