Мэри принялась варить кофе и спросила:
— Вам надо?
— Нет, спасибо.
Я пристроился на жестком стуле, достал блокнот.
— Всего несколько вопросов и… меня как ветром сдует.
Пег не придала значения моим словам и кокетливо взглянула на меня поверх чашки:
— Вы похожи на полицейского.
Я одарил ее своей робкой улыбкой, как будто девушка мне польстила. Я плохо себе представлял, как должен улыбаться страховой агент, и решил, что улыбка должна быть хищной. Я спросил:
— Сара была неуклюжей? Я хочу сказать, вам не показалось странным, что она вот так упала?
Пег взглянула на Мэри, я попытался расшифровать ее взгляд, но мне это не удалось. Пег порылась в груде смятых сигаретных пачек, нашла одну сигарету, закурила и повернулась к Мэри:
— Он спрашивает, не ширялась ли она, не пила ли. Я верно вас поняла? Затем он напишет это в отчете — и большой привет деньгам.
Я изменил свое мнение о Пег, ее жестком взгляде, языке тела, на котором она посылала всех куда подальше, и решил, что могу вступить с ней в игру.
— Так была или не была? — гнул я свое. — Любила ли оттянуться? Она ведь была студенткой, это считается в порядке вещей, лучшие годы и все такое.
Пег бросила сигарету в чашку, покрутила ее, прислушиваясь к шипению гаснущего окурка. Сказала:
— Вы ведь козел, вы это знаете?
Мне все больше нравилась эта девушка, вне всякого сомнения. Мэри взяла книгу, решив, что на меня можно больше не обращать внимания, и спросила у Пег.
— Тебе еще нужно это читать?
Я разглядел заглавие: «Одинокие кости», Элис Сиболд. Книга начиналась так:
Меня звали Сэлмон, как рыбу. Первое имя Сюзи. Когда меня убили, мне было четырнадцать лет.
Пег театрально пожала плечами и произнесла:
— Ненавижу все эти слащавости.
Мэри повернулась ко мне и пояснила:
— Эта Сюзи, которая в книге, ее убили. Наша Сара умерла в результате случайного падения, так что платите эти гребаные деньги и отваливайте.
Я не успел среагировать, как вмешалась Пег:
— Разве я не читала в «Гардиан» интервью с Элис Сиболд?
Мэри улыбнулась со злобным удовлетворением. Для этого выступления ей требовалась мужская аудитория.
И тут появился я.
Она не потерла руки от ликования, но оно находилось рядом, по соседству. Мэри начала:
— Элис было восемнадцать, она была студенткой, и по дороге домой ее изнасиловали. Преступник насиловал ее кулаком и пенисом, потом он ее избил и помочился ей на лицо. Когда она в тот вечер вернулась домой, отец спросил у нее, не хочет ли она поесть.
Мэри помолчала, и я понял, что дальше будет еще круче. Она продолжила:
— Элис ответила: «Было бы неплохо, если учесть, что за последние сутки у меня во рту были всего один крекер и один пенис».