— Я бы не стал брать книги о тюрьме. В смысле, парень сидит. Неужели ему захочется еще и читать об этом?
Он как будто прочел мои мысли. Да простит меня Господь, я подумывал как раз о такой тематике. Винни протянул руку к полке за своей спиной, где, как я знал, он держал свои любимые книги, и вытащил одну:
— Вот.
«Пакун» Спайка Миллигана. Я заметил:
— Это же твой собственный экземпляр. Выглядит много раз читанным, но в прекрасном состоянии.
— Джек, самое худшее, что может случиться, это что они книгу сопрут. Но они ведь и так уже сидят.
— Сколько я тебе должен?
— Я запишу на твой счет.
— Спасибо, Винни, тебе это зачтется.
— Из твоих бы уст да в уши Господа.
Поезд отправлялся в одиннадцать утра. У меня оставалась масса времени, поэтому я пошел к собору и с облегчением увидел, что браконьера на месте нет. Пошел дальше, к больнице, по направлению к «Кукс Корнер». Начался дождь, и я поднял воротник. Свернув на Милл-стрит, я решил купить сигарет. Сколько себя помню, там был семейный продуктовый магазин. Я отметил, что теперь он превратился в мини-маркет, и задумался, сколько же прошло времени после моего последнего туда визита. Вошел, и снова сюрприз: теперь это была мини-Африка. В проходах болтали семейства черных, всюду бегали черные дети. Из каждого угла доносилась громкая музыка. Жизнерадостный великан хлопнул меня по плечу:
— Добро пожаловать, приятель.
Я подошел к кассе, и женщина лет тридцати с хвостиком, потрясающая красотка, сказала:
— Приходите еще, и поскорее.
— Обязательно.
Дождь прекратился. Я прошел мимо полицейского участка… раньше это место называли бараками. Там кипела бурная деятельность. Я замедлил шаг, испытывая калейдоскоп чувств. Жалел ли я, что меня поперли из полиции? Господи, конечно. Тосковал ли я по всему этому дерьму? Никогда. Задумался, как бы это выглядело, если бы я заглянул навестить своего старого врага. Кленси. Я что, с ума соскочил? Я точно знал, как все будет.
Плохо.
Человек лет пятидесяти, обладатель мясистых щек и багрового носа, в твидовом пиджаке и форменной синей рубашке задержался и спросил:
— Джек?
— Привет, Брайан.
Если не изменяет память, иногда случалось, что мы с ним вместе разгоняли толпу во время волнений среди скотоводов. При форменном галстуке и золотом fainne он выглядел карикатурно. Но его грубоватое дружелюбие не было поддельным.
— Бог ты мой, а я слышал, что ты умер.
— Почти.
Он оглянулся, и я знал, что его карьере разговор со мной не посодействует. Брайан предложил:
— Может, быстренько выпьем по одной?
— Я опаздываю на поезд.