Наутро Бен сказал Элен, что выбит из колеи.
Господи, подумала мисс Гамильтон в отчаянии, хоть бы он не пришел сегодня домой…
И в эту самую минуту по лестнице загрохотали неровные шаги Бена. Элен надеялась, что муж сразу пройдет к себе и рухнет на кровать, но шаги задержались в холле, и после странного звука, который мог быть и стуком в дверь, Бен ввалился к ней в спальню. Вместе с ним ввалился густой запах бренди. Боже мой, вот уже год каждый день происходит одно и то же…
Бен на нетвердых ногах подошел к самой кровати и присел на корточки. Элен стало страшновато.
— Привет. — Бен икнул.
— Да, Бен… Что случилось? Я отдыхаю.
— Я подумал, что тебе может быть интересно. Джон больше не станет цепляться к Гае.
— Это прекрасно.
— Я его утихомирил. Я понял, как на него надавить.
— Выходит, он все же не так плох — наш старик?..
— Он получил известия из-за рубежа. Отзывы, так сказать. Насчет его пьесы.
— А перевели правильно?
— Нормально! — Он улыбался злой, неприятной улыбкой. — А ты неплохо выглядишь, птичка.
— Я отдыхаю. Почему бы и тебе не отдохнуть?
Беи пробормотал что-то сквозь зубы…
— Что? Что ты говоришь? — Элен привстала на постели.
— Я сказал, жаль, что Адам не появился у тебя сегодня чуть пораньше. То-то была бы потеха. Я сегодня в ударе. Все получается.
Сердце у Элен подпрыгнуло.
— Бен, пожалуйста, не надо, — попросила она.
— Тут вот еще что… Неужели вы оба настолько обалдели?! Я же все вижу насквозь! Я человек интеллигентный, но просто зверею, когда мои мозги так недооценивают! Я насчет этой девочки. Неужели ты не помнишь наших гастролей в Новой Зеландии двадцать лет назад?
— Что за чушь! — воскликнула Элен, но горло у нее перехватило.
— Ах, извини! Ну, вы с Адамом проясните это сегодня ночью. А теперь моя очередь.
— Бен, ради Бога!
— Чего ты так перепугалась? Муж я тебе или не муж? Я ведь такой покладистый, смирный, согласен даже на дневную смену… Я ведь не требую льготного вечернего времени…
Бен залез на кровать.
Какое-то время Элен пыталась убедить себя, что все это просто приснилось ей в кошмарном сне. Но Бен лег к ней наяву. Натурально — лег и стал елозить на ней… Она не могла даже закричать. Что толку?
* * *
Телефон у постели Адама Пула зазвонил в половине пятого дня. Адам поздно лег после обеда и только-только заснул. Он не сразу понял, о чем ему кричат в трубку. Но сразу узнал голос.
— Что такое? — пробурчал он недовольно. — Элли, что случилось? Я тебя не слышу!
Элен Гамильтон взяла себя в руки и стала говорить более спокойно и разборчиво. Адам наконец понял…
* * *
К шести часам вечера актеры стали подтягиваться к театру. До того все они взбадривали себя кто как мог — кто просто чаем или кофе, кто сигарами, а кто аспирином или алкоголем… Это было время «ноль» для любого актера, последние часы перед премьерой — когда нет уже ни сил, ни любви к театру, ни мыслей в голове, а нервы натянуты как струны. Гримеры и костюмеры уже собрались, между ними сновал беспокойный Джейко. Доктор Резерфорд, затянутый в вечерний костюм с бабочкой (и то и другое, впрочем, было куплено еще в то время, когда юный и худенький Джонни только-только перестал посещать студенческую столовую), явился в контору театра и устроил там такое, что всех замутило. Так что Боб Грантли стал умолять его уйти от греха подальше…