– Ты сделал снимки? – возмутился Дэнис и, одной рукой держась за руль, второй начал отбирать фотоаппарат.
– Я для тебя старался, друг! – Уолтер спрятал фотокамеру под сиденье и похлопал Дэниса по плечу.
– А я просил? – Дэнис остановился у фотосалона и взглянул на Уолтера. – Иди, проявляй фотографии!
Чуть позже они сидели в небольшом кафе и ждали свой заказ – яичницу с беконом.
– Пойми, я делал это на благо тебе! – Уолтер откусил большой кусок тоста и взглянул на друга, который равнодушно отвернулся к окну.
Дэнис пил кофе и смотрел на встающее над крышами домов солнце. Он вспоминал Сару, ее улыбку, смех и горячие поцелуи. И ему сразу стало так хорошо, приятное тепло разлилось по телу…
– Ты меня слышишь, Дэнис! – Уолтера очень раздражало, что его собеседник не проявляет никаких эмоций.
– Слышу… – ответил Дэнис.
Уолтер закатил глаза и сердито взглянул на официанта, который принес завтрак.
К полудню в своем кабинете Дэнис смотрел на фотографии, сделанные Уолтером. Сара была такой счастливой на этих снимках. Пролистав фотографии еще раз, Дэнис тяжело вздохнул и убрал их в верхний ящик письменного стола.
Зазвонил мобильный телефон. Дэнис схватил пиджак, висевший на спинке стула, и достал из кармана пиликающую трубку.
– Привет, Дэнис. Пообедаем вместе? – раздался радостный голосок Сары. – В кафе «Линкольн». Я сяду за столик у окна, а ты за соседний…
Дэнис расплылся в улыбке. Ну что ж… Ему пора начать привыкать к таким отношениям. Разные ряды в кинотеатре, соседние столики в ресторане, никаких прогулок по паркам и скверам… Хотя Дэниса это пока устраивает. Он сможет заставить себя подождать, пока у Сары Блэк не закончится контракт с «Энн Голд».
– Значит, в «Линкольн»… Я приеду.
– Буду рада тебя видеть! – игриво проговорила Сара и положила трубку.
Дэнис зевнул и откинулся на спинку крутящегося стула. Потом он взглянул на часы, висящие на противоположной от окна стене, и решил, что непременно нужно рассказать все Саре за обедом. Дэнис верил, что она его поймет и простит. Но волнение все равно было…
Потянувшись, он встал со стула и направился к двери.
Тем временем Оливер вышел в холл. Уже пятнадцать минут он не мог дозвониться до Уолтера. Теперь Нортону не терпелось вылить на «свою секретаршу» всю злобу, которая накопилась за сегодняшнее утро: за холодный кофе и за истерики Ядовитой Медузы, за задержку материала двумя редакторами – в общем, Твист собирался обвинить своего секретаря во всем, к чему Уолтер даже не имел отношения. Бедный Вашингтон! В последнее время он стал для Твиста виноватым во всех факторах, которые вызывали у Оливера раздражение.