Дасти осторожно сполз с камней. Род, тот, с лошадиными зубами, шагнул к Карадеку. Корсары ждали. С ужасным акцентом, ломая слова, молодой испанец произнес по-английски:
– Вы… проследовать… туда.
Карадек криво усмехнулся.
– Отведут в лесочек и вздернут, чтоб свинец не тратить.
– Что будем делать, – спросил Род, не глядя на остальных.
Испанец шагнул к нему и с силой ткнул Рода пистолетом в ребра:
– Что сказать?
Корсар поморщился, а Дасти, с доброжелательной улыбкой глядя на испанца, четко и раздельно произнес:
– Он сказать, что твоя мать родить очень глупый сын… Я тоже это сказать, – добавил он после паузы.
Несколько мгновений испанец напряженно переводил взгляд с одного на другого. Потом вдруг нахмурился и резко выдохнул:
– Ты молчать. И ты молчать. Все молчать и идти туда…
Карадек покосился на Дасти и указал взглядом на пистолет, которым молодой испанец указывал направление. Тот согласно прикрыл глаза. Род подобрался. Карадек не видел, что делают остальные, но по тому, как спокоен и собран вдруг сделался Род, понял, что те двое тоже не зевают.
Испанцы по-военному четко разомкнулись, открывая проход. И по тому, как они это сделали, Карадек понял, что никаких тонкостей, вроде «индейской цепочки» не будет. Их погонят как баранов на убой. Гуртом.
– Идти вперед, – скомандовал испанец.
– А не пойти ли тебе к дьяволу, приятель, – криво улыбаясь, предложил Джефф.
И в тот же миг пригнулся, резко бросил свое тело в сторону и ударил по вытянутой руке с пистолетом. Краем глаза он успел заметить, что Дасти боднул «своего испанца» в живот и вроде бы завладел оружием. Рядом рявкнул пистолет, выплюнул чью-то смерть. Карадек не увидел, кому она досталась. Им овладело то странное состояние, когда видишь сразу все, но не воспринимаешь ничего. Он махал здоровыми кулаками, попадая в чьи-то ребра и чьи-то челюсти, один раз ухватился прямо за пистолетный ствол и рванул его вниз… Рядом мелькнули светлые патлы. Что-то быстрое, ловкое, как большой зверь, метнулось мимо Карадека к лагуне. Туда, где торчали из воды коварные рифы. Взрыв испанской ругани с поминанием Бога и Пресвятой Девы Марии развеселил Карадека. Он выпрямился, тяжело дыша, хрипло выталкивая из себя смех, и только сейчас почувствовал какое-то странное жжение в груди. Тронул ладонью. Рука стала мокрой и липкой. С каким-то отчужденным удивлением он отметил, что вокруг стоит тишина…
Карадек тяжело рухнул на песок, подмяв под себя смертельно раненного Дасти, рядом с теми двумя, чьи имена он так и не удосужился запомнить. Но, падая, еще успел заметить широко открытые глаза молодого испанца, который совсем недавно отдавал команды и чувствовал себя хозяином. Они смотрели на слепящее солнце и не щурились.