Любимая, я рыцарь твой.
Вернулся из страны чужой.
Добыча не досталась мне.
Богатство все мое в коне.
В моем копье, в мече моем,
Которым я сражусь с врагом.
И вдруг идиллию нарушил голос, который Ирис хотела услышать в этот момент меньше всего:
– Что здесь происходит?
Вопрос был задан негромко, но для нарушителей порядка он прозвучал как трубный глас архангела в час изгнания из рая. Ирис вздрогнула, но штурвал не выпустила.
– Капитан, я… – начал было Дерек.
– Я знаю, кто ты такой, Дерек Харрисон, – перебил ледяной голос капитана. – Твои оправдания меня не интересуют. На Тортуге мы попрощаемся, а до этого тебе придется поскучать под арестом.
– Но капитан, Дерек здесь не при чем, это я виновата, – попыталась вмешаться Ирис.
Она слегка повернула голову и заметила, что матрос стоит красный, как вареный рак, кусает губы и, видимо, проклинает твердый палубный настил брига за то, что он не подломится под ногами. Лицо капитана было совершенно бесстрастным, что означало, как успела заметить Ирис, крайнюю степень гнева.
– Капитан, выслушайте меня, – она тщетно пыталась уделить внимание и штурвалу, и растерянному Дереку.
Помощь подоспела вовремя.
– Ты погорячился, Рик. Парень не виноват, – Дэнни, который только что сменился с вахты, подошел к испуганным нарушителям.
– Я разрешил Ирис немного постоять на руле. Эти полчаса я не спускал с нее глаз и могу заверить тебя – как рулевой она безупречна.
Капитан перевел взгляд с Дерека на девушку.
– Ты хочешь сказать, что последние полчаса у штурвала стояла мисс Нортон? – переспросил Джеймс Рик.
Дэнни с усмешкой кивнул. Ирис в присутствии своего защитника немного успокоилась, но ей все еще было не по себе.
– На «Фортуне», мисс Нортон, как и на любом корабле, четырехчасовая вахта, – произнес Рик со странным выражением на жестком лице. – Два часа на руле, два часа на палубе. Вы улавливаете мою мысль? Этот герой отсидит четыре часа под арестом, а вы, «миледи», замените мне матроса.
И, уже поворачиваясь спиной к девушке, добавил:
– А с тобой, Дэнни, разговор еще впереди, и боюсь, он нам обоим не понравится.
Капитан ушел, а Ирис осталась обескураженная, пытаясь сообразить: оскорбили ее или наоборот, сделали комплимент. Но долго ломать голову ей не пришлось. Вахта требовала внимания, и все посторонние мысли волей-неволей пришлось отложить до более подходящих времен.
Уже под вечер, когда ощутимо похолодало, и солнце, утрачивая свой слепящий свет, катилось к закату, Ирис набралась решимости, чтобы подняться на капитанский мостик и спросить о дальнейших планах корсаров. Конечно, после ее сегодняшней выходки не следовало ждать теплого приема, но попытаться стоило.