– Контролёр… твою мать! - С неподдельным ужасом захрипел он, окончание фразы я не расслышал - писк в ушах превратился в сверлящий, пронзительный свист, сквозь который с трудом пробился крик Саранчи. Свалившись со стула и обхватив голову руками, словно это могло спасти его от пси-атаки, Саранча звонко, по-бабьи визжал, пытаясь забраться под гнилую кровать, что при его комплекции было очень непросто. Бугор молотил из автомата в проём двери, жёг патроны в белый свет, как в копеечку, остальные бандиты бестолково метались по подвалу. Первым сдался Муха.
Всего один раз в жизни я видел, как меняется взгляд человека, разум которого сжигает контролёр. Сначала зрачки сжимаются в точку, затем, через пару секунд, глаза начинают смотреть в разные стороны, как у хамелеона. Правый может глядеть вниз, левый поворачивается к переносице. Агония перегорающего мозга длится недолго, всего секунд десять, и взгляд вдруг становится ясным, бессмысленным, а из приоткрывшегося рта начинает стекать струйка обильно выделяющейся слюны.
Муха медленно достал из кармана «Макаров», оттянул затвор, и выстрелы в замкнутом пространстве подвала прозвучали громко и резко даже сквозь жестокий, сверлящий свист в ушах. Первая пуля вошла в затылок Бугра и вышла через глаз, вынеся за собой розовое облачко. Вторая вырвала лохмотья синтепона из старой засаленной куртки. Бугор отвесил земной поклон, словно встречая свою смерть, затем рухнул на колени и медленно завалился на бок. Муха тем временем в упор расстрелял ещё одного бандита и направил пистолет на Саранчу. Стрелять он не стал, потому что Саранча уже поднимался с пола, и достаточно было лишь взглянуть в его лицо, чтобы понять, что свита контролёра увеличилась ещё на одного участника.
– Хип! - Крикнул я изо всех сил. - Вода! Думай о воде!
Хип услышала, кивнула, зажмурила глаза. Река. Широкая, чистая, с прохладной водой и заросшими сосновым лесом берегами… журчат родники, плещет о песчаный берег волна от пронёсшейся по плёсу моторки. Нет Зоны, нет меня, нет подвала. Река, широкая чистая река, только она существует на всём белом свете. Представляй её, сталкер, ясно представляй, иначе случится с тобой нечто похуже смерти.
Писк в ушах прекратился внезапно, словно его оборвали. Двое зомби, мыча и пуская слюни, топтались посреди подвала, третий, с простреленными ногами, безуспешно пытался встать. В воздухе пахло пороховой гарью. В наступившей тишине послышалось цоканье когтей - в подвал осторожно спускался слепой пёс. Крупный, с хорошего дога, он водил по сторонам безглазой мордой, сипло втягивал воздух, глухо ворчал, учуяв ненавистные запахи людей и пороха, но, подчиняясь чужой воле, шёл дальше. За ним в подвал спустились ещё две собаки-мутанта помельче, с лысеющими шкурами, покрытыми палевой клочковатой шерстью. Наконец, послышались тихие шаги. В подвал спускался контролёр. «Вот и всё. Как глупо получилось» - мелькнула мысль. Сталкеры от старости не умирают, и ты хорошо это знаешь, Лунь.