– Скорее я подхожу Марии, чем тебе. Кстати, не лучше ли было сразу сообщить ей, что она заблуждается на наш счет. Ведь рано или поздно все равно обнаружится правда.
– А я о другом думаю. – Оторвавшись от дороги, Тино посмотрел на Кристин, и выражение его темных, влажно поблескивавших глаз породило у нее такое ощущение, будто какая-то многоножка пробежала вдоль ее позвоночника. – Интересно, какие у нас получились бы дети?
– Нет смысла гадать, – с показным безразличием обронила Кристин, отводя взгляд, чтобы Тино не догадался, как сильно смутил ее своим вопросом. – Все равно этого никогда не будет.
Ей безумно хотелось услышать реакцию на свою последнюю фразу, но тут кто-то из двигавшихся впереди автомобилистов резко просигналил, после чего Тино сразу переключил внимание на дорогу.
К дому Кристин они подъехали уже ночью. Тино остановил «кадиллак» напротив входа и положил руки на баранку. Некоторое время оба молчали, словно не желая звуками голоса спугнуть какое-то важное для них настроение.
Наконец Тино вздохнул и открыл дверцу.
– На этот раз я провожу тебя до крыльца.
Кристин не оставалось ничего иного, как тоже покинуть автомобиль.
Пройдя по дорожке, они остановились у двери. Кристин отперла ее, включила свет в прихожей и повернулась к Тино.
– Ну вот, все в порядке, я дома и…
Она не договорила, потому что он легонько приподнял ее подбородок и внимательно всмотрелся в глаза.
– Как-то странно оставлять тебя здесь после такого чудесного дня…
По коже Кристин вновь побежали мурашки. Уклончиво улыбнувшись, она освободила подбородок из его пальцев.
– Это мой дом… Где же мне быть, как не здесь?
– Да… конечно… – Тино медленно убрал с ее лица прядку волос.
И тут Кристин, будто со стороны, услышала свой голос:
– Может… зайдешь на чашку кофе?
Тино на мгновение замер, потом улыбнулся.
– Не откажусь.
Но Кристин уже испугалась собственной храбрости.
– Хотя, наверное, это не такая уж хорошая идея. Мы оба немного устали и…
– Ты устала? – тихо произнес он.
Кристин посмотрела на него. То, что между ними сейчас происходило, не имело никакого отношения к усталости. Ощущение, которое оба они испытывали в эту минуту, скорее следовало назвать сладостной истомой.
Она машинально облизнула губы.
– Не так чтобы очень…
– И я нет.
– Ну, тогда… – Кристин повернулась и первой направилась в дом.
Тино двинулся следом.
В гостиной она остановилась и обернулась. Будто только того и дожидаясь, Тино шепнул:
– Знаешь, о чем я думал там, в саду, возле пруда?
От волнения у Кристин перехватило дыхание, поэтому она молча покачала головой.